– Мам, может, позвать тетю Любу, пусть она укол поставит? – Сережа прервал её мысли.
– Зови, сына, чё-то плохо мне, – тихо проговорила она и застыла в сидячем положении.
Где-то у сердца снова затянуло, и она не могла выдохнуть. Вдохнуть могла, а выдыхать было трудно. Боль отдавала в спину. И была то тянучая, что, казалось, что её «прострелило» насквозь, то отпускало, то снова начинало тянуть, и немного припекало. Спина будто попала в тиски. Она вспомнила детство, как пришла с улицы, а дома мама и она маленькая, снимает одежду, садится у печки, греется. «Лёшка вроде без мучений умер», – подумала она.
– Мамочка, мамочка!
– Тихо ты, мелкий, не трогай маму, щас теть Люба придёт.
– Всё хорошо, не волнуйтесь, только дышать не могу. – Она сидела, как истукан.
– Мам, щас теть Люба прибежит, потерпи. – Они сели рядом, но, боясь что-то делать, только тихо гладили мамины руки.
* * *
– Надя, что, схватило опять? Как раньше?
Надя кивнула.
– Сильнее?
Она замотала головой: мол, нет. Люба, смерив давление, быстрыми и ловкими движениями набирала лекарство в шприц.
– Давление вроде ничего, но невралгия обострилась. Тебе нельзя волноваться! Ты ся так угробишь! Парней напугала вон. – Двигать она Надю не стала, только чуть повернула и поставила укол в бедро.
– Да, – промямлила Надя.
– Я тебе анальгин с димедролом поставила, ещё но-шпу на, выпей. Поспишь пару часиков – и будешь, как новенькая.
– Мальчишки, вы тут потише.
– Да мы…
– Они мне не мешают, пусть будут, – укладываясь с Любиной помощью на подушку, проговорила она.
– Она пока будет спать, потом я зайду на обратной дороге, у меня ещё два вызова. Если что, я сначала в Трунино буду, у баб Гали Ворошиловой, а потом у Шубиных, на Молодежке.
– Хорошо, теть Люб!
– Вы поели?
– Да.
– Сереж, а что там говорят, видел вроде кто-то отца?
– Видели, – начал тот, но осекся, – но вы у мамы спросите, она лучше расскажет.
– Потом. – Люба догадалась, что Сережка что-то скрывает, но пытать некогда. – Не оставляйте её одну, ага.
– Да не, что вы. Олежка, может, погулять сходит, а я тут.
– Ничё я не схожу, я с мамой буду!
Люба ушла, а они присели рядом с матерью и тихо слушали телевизор, хотя ничего путного по ящику не показывали. Потом Сережа переключил на другой канал, там шел какой-то детский фильм.
Примерно через пару часов Люба вернулась.