– Погоди, – остановил его Дуб. – Ладно уж, нарушу еще раз принцип вечности, прочту еще одно сиюминутное стихотворение. Только это уже не тебе.
– А кому? – не понял монах. – Им?
И он кивнул в сторону лагеря паломников.
– Нет, не им, – покачал головой долгий и непонятно пояснил. – Тем, кто оттуда за тобой следят.
– Откуда? – не понял юноша.
– Снаружи! – раздраженно отрезал Дуб и, не дожидаясь новых вопросов, начал читать.
Зал ожидания смерти с доставкой на дом.
Ядовитые новости из каждого утюга.
Грош цена достижениям и наградам,
Если попкорн закончился или болит нога.
На чемоданах спят – будто с супругой босса.
Дети читают вслух: "веа-риз-май-ган?".
Спины, по новой моде, сгибаются в знак вопроса.
Крайне досадно платить по чужим долгам.
Объявляют посадки, не уточнив детали -
Правильный цвет штанов, паспорта и плаща.
Ждать. Заполнять дневник. Помнить, что мы – летали.
Путь самурая счастья не обещал[1].
***
Когда Четвертый подошел к костру, который успели развести демоны, уставившийся в огонь Псих спросил, не повернув головы:
– Что хотели?
– Да я так и не понял, – признался юноша, присаживаясь. – Стихи читали.
– Слушали тебя, значит, – удовлетворенно кивнул Псих. – Как настройщики инструмент слушают – пойдет или не пойдет. Если отпустили – подошел. Ну да я в тебе и не сомневался. Ты у нас парень неплохой. Только тупишь и глухой.
– Да ну тебя! – обиделся монах. – Я и так ничего не понял, тут еще ты со своими подначками.
– Можно подумать – я понял, – хмыкнул Псих. – Все это очень и очень странно. Ладно, давай спать. Посмотрим, чем нас завтра Урал встретит.
[1] Стихотворение написано специально для книги «Куда идем мы»
Глава сто первая. г. Камышлов, дер. Надеждинка
(где прошлое продолжает преследовать Психа)
г. Камышлов
Камышловский сектор,
Свердловская локация
56°51′ с. ш. 62°43′ в. д.
– Слава богу, наконец-то город! – простонал Жир. – Хоть поедим.
– Интересно, кто тебе в деревнях жрать не давал? – хмыкнул Псих.
– Шутишь? – взвился свин. – А не у кого там едой разжиться было! Ты как будто не видел – все села пустые стоят. Избы брошенные, ни одного живого человека.
– Видел, – спокойно кивнул Псих. – Это меня и тревожит. Если села безлюдные – значит, кто-то их обезлюдил. Не обязательно – съел. Могли и просто от кого-то драпануть. И вообще, не нравится мне все это. После встречи с деревьями идем как по бульвару. Ни одной стычки за столько дней. Ой, не к добру это…