Лампочка над столом мерцала, отбрасывая на стены неуверенные тени. Я смотрела на них, но перед глазами были не они, а его лицо. Павел. Мой муж. Мужчина, которого я знала… или думала, что знала. В голове крутился тот самый разговор о его поездке в Ялту.
– Маш, может, ну его, этот санаторий? Ну что, я, пенсионер что ли какой?
Я тогда улыбнулась, поправляя аккуратно сложенные рубашки в чемодане. Он ходил по спальне, хмурясь, будто я отправляла его в ссылку.
– Причём тут пенсионер? – ответила, не отрываясь от сборов. – Съездишь, отдохнёшь, подлечишься. Ты столько лет уплачивал взносы в профком, и тут до тебя дошла очередь, почему бы не воспользоваться?
Он усмехнулся, присел на край кровати и потянулся к моей руке. Я остановилась, почувствовав, как его пальцы накрыли мои.
– А ты что? Ведь обидно будет? – спросил он, заглядывая мне в глаза.
Я покачала головой, сдерживая улыбку.
– Слушай, я же не маленькая, чтобы обижаться из-за этого. Ты меня как-нибудь с Наташкой на море отпустишь.
– Ага, вас только отпускать, – фыркнул он, притягивая меня к себе. – Отобьют ещё, красоту такую.
Я засмеялась, а он поцеловал меня в лоб. Тепло его губ, его запах – всё это было тогда таким привычным. Таким… моим.
Воспоминание оборвалось, словно разбитое стекло. Я моргнула, вернувшись в реальность. В доме было тихо. Не та уютная, родная тишина, что раньше, а мёртвая, давящая пустота. Павел никогда больше не войдёт в эту дверь, не хмыкнет раздражённо, когда я забуду выключить свет в коридоре. Не спросит, что на ужин, не обнимет, не поцелует.
Слёзы катились по щекам, оставляя за собой жгучие дорожки. Хотела вытереть их, но руки были заняты этим проклятым клочком бумаги. Он словно прилип к пальцам, как часть моей судьбы, от которой не избавиться. Хотелось порвать его, скомкать, сжечь – но я не могла. Только стиснула зубы, сжав листок ещё сильнее.
Мое сознание металось. Я пыталась убедить себя, что не должна вмешиваться, что прошлое останется прошлым, если я просто закрою глаза и сожгу этот адрес. Но в глубине души я знала – не смогу.
Где-то там, в Ялте, жила девочка. Его дочь.
А я? Кто я теперь? Просто его вдова. Женщина, у которой не осталось ничего, кроме пустого дома и засохшего букета соболезнований в гостиной.
Время тянулось вязко и медленно. Часы на стене отбивали секунды, но я не слышала их. Только внутри меня всё кричало. Я не знала, что делать. Искать её? Узнать правду до конца? Или закрыть глаза и попытаться забыть, как неудачный сон?