Первой очнулась Шавар. Она отошла в сторону, пропуская монаха внутрь, смиренно опустила голову и сложила руки в крепкий замок, выказывая тем самым свое повиновение. Даже не взглянув в ее сторону, священник прошел внутрь, но тут же чуть не споткнулся об упавшего перед ним на колени Авора. Тот, неловко подскочив со стула и едва не перевернув стол, бросился к почтенному гостю, а уже через секунду, сложив руки так же, как и жена, плюхнулся перед священнослужителем.
– Да славится Ивар!
Опустив на крестьянина скучающий взгляд, монах повторил:
– Да славится Ивар!
Только теперь Авор поднял голову, но подняться сам так и не решился.
– Встань, сын мой.
Голос священника бархатно отозвался в скромной лачуге. Внемля этим словам, Авор встал на ноги, продолжая смотреть на гостя в нерешительности.
– Святой отец, я и не знал, что Вы в нашей деревне!
– Всё в порядке, сын мой. Я был в пути, когда начало темнеть, поэтому решил переждать в этой деревне ночь.
– А где Вы остановились?
– Благородный кожевник предложил заночевать у него.
– Понимаю. Благодарю Ивара, что Вы почтили нас своим присутствием. Ой!
Лебезящий Авор вдруг выпрямился, хлопнув себя со всей силы по седеющей голове.
– Что ж это я держу такого человека на пороге?! Проходите, проходите. У нас тут, конечно, бедная лачуга, но что имеем. Вот сюда, мы только сели есть.
Рыбак проводил священника, уступив ему свое место во главе стола. Тот, осторожно ступая, чтобы ни на кого не наскочить и по возможности ни к чему не прикоснуться, протиснулся за стол и плюхнулся на любезно поставленную Авором скамью, но тут же сморщился, глядя на остатки еды. Это не ускользнуло от главы дома, и он тут же зашипел на жену, чтобы та достала их лучшие глиняные миски. Услышав наказ, Шавар поспешила открыть ларь, вытащив из него глиняную утварь, бережно завернутую в сукно. Выхватив из ее рук миску, Авор наполнил её доверху кашей и придвинул к монаху, но тут же бросился за чашей, чтобы доверху наполнить и её. Его жена в это время потянула за руку, вытаскивая из-за стола одного из детей – девочку лет тринадцати, взирающую с интересом на незваного гостя. После чего скрылась где-то в углу на скамейке, утащив с собой и дочь – есть за одним столом с монахом Иварского ордена женщинам было запрещено.
Закончив обхаживать гостя, Авор наконец-то занял свое место.