Тамико родила мальчика, и Сабуро опасался оставлять жену с ребёнком одних. Понимал, что если не вернётся из города, ей будет тяжело. Малыш был совсем крошечным и слабым. Детям не хватало солнца. В бункере свет от генераторов, но, когда дизельное топливо стало проблемой, стали экономить и зажигать керосиновые и спиртовые лампы, свечи. Вентиляция была хорошая, но света мало. Детишки даже путали день с ночью. Через два месяца после того, как ренегаты поселились в убежище обстановка с каждым днём становилась сложнее. Сначала людям было просто страшно, они оплакивали близких, молились, некоторые не выдерживали и уходили самостоятельно из жизни. Позже, когда ренегаты смирились с новой участью, появились новые проблемы – запасы провизии пришлось пересчитать и уменьшить порции на сутки. Благо, что приближалась весна, и на отопление не нужно было тратить драгоценного топлива.
Пришельцы поначалу следили за школой. Макото не раз говорил Сабуро, что им известно, где скрываются люди.
– Почему они не нападают? – всегда спрашивал парень оябуна, – Разве их цель не уничтожить нас?
– Их цель захватить наш мир, а мы и сами вымрем, если не придумаем, как одолеть их.
– Макото-сан, люди переживают, дети болеют, и я волнуюсь за будущего ребёнка.
– Не переживай, – в голосе старика светились тёплые нотки, он положил широкую ладонь на плечо Сабуро, – волнения ничего не изменят, но действия, которые мы предпримем, могут помочь понять, что делать дальше. Думаю пора отправить нескольких добровольцев в город.
Сабуро вспомнил, как ему тогда было страшно, когда родился Рю. Отец разрывался между желанием быть с сыном и женой и попыткой совершить что-то важное для колонистов. Он порой не узнавал себя, укорял в душе, называя слабаком. Тамико чувствовала его сомнения, но никак не могла вызвать на откровение. Она опасалась, что любимый замыкается в себе, стал жёстким, отвлечённым от их маленькой семьи. Даже когда они были вместе он уходил в себя и размышлял, решая проблемы в одиночку. Такой уж он был человек Сабуро. Несмотря на внутренние терзания мужа, она всегда поддерживала его.
– У меня есть молоко, несмотря на постоянную нервозность, – улыбалась она. – Как хорошо, что я могу кормить нашего сына и не думать, где взять детскую смесь.
– Да, согласен, любимая. Но что я могу сделать для вас? – он с болью посмотрел в глаза жены. В его зрачках играли отблески тусклых ламп, Тамико взяла его за руки и прикоснулась губами к пальцам Сабуро.