Поскольку не было никого, кто указал бы германцам, возжелавшим переселиться с севера на юг, по каким дорогам странствовать, все германские «вооруженные мигранты» то и дело сталкивались друг с другом по пути – прежде всего, разумеется, в тех областях, где можно было жить привольно, там, где устья рек создавали и позволяли поддерживать связь с прародиной, и в плодородных низменностях, где было вдоволь пищи для людей и для скота. При этих столкновениях дело не обходилось без кровопролития. Но, поскольку никто из вооруженных мигрантов не был уверен, что захочет остаться именно здесь всерьез и надолго и что стоит драться не на жизнь, а на смерть именно за этот, в общем-то чужой клочок земли, более слабые или более умные после нескольких стычек, ворча, отступали, продолжая свой путь на юг или юго-восток.
Но продолжительные остановки на этом пути происходили не только там, где экономические условия представлялись многообещающими и благоприятными. Даже в те суровые времена человек был сыт не хлебом единым, нуждаясь еще и в других поводах привязаться к тем землям, в которых собирался остаться, причем не только в пределах срока отпущенной ему земной жизни. Поэтому нередко мигрантов притягивало и сплачивало святилище – например, священный Янтарный остров перед устьем Виадра, на котором германцы из различных приморских племен, а возможно, и островов Янтарного (ныне – Балтийского) моря собирались на совместные богослужения и жертвоприношения. Одним из таких святилищ, местом сбора племен, не желавших его покидать, по данным современной науки, была, вне всякого сомнения, гора Цобтен или, на силезском диалекте немецкого языка – Цотабарг или Силинг (по-латыни – Силензи, по-польски – Шлежа, Селенжа или Собутка, по-латыни – Силензи) – лесистый, возвышающийся на высоту семисот восемнадцати метров над низменностью горный кряж.
Название его – славянского происхождения, ибо в эпоху великого славянского вторжения в V–VI вв. по Р.Х. бесчисленные горы, реки и поселения в Судетской и Альпийской областях получили славянские названия. Однако же они давались не наобум, но по сей день способны поведать нам о том, какую ситуацию, какие особенности славянские переселенцы стремились охарактеризовать и зафиксировать этими названиями. «Гура собутка» означает не что иное как «Священная (святая) гора». Т. е., когда славянские мигранты появились у горы Цобтенберг, она уже была священной горой.