Куракинские глаза становятся ещё больше, однако он в курсе моих давних планов, а его доброта не ведает границ:
– Ни фига себе… Ладно, как размещаемся?
– Предлагаю так: я передаю свои вещи тебе, говорим проводнику, что я провожающий. Дальше на месте разберёмся, я спрячусь по ходу где-нибудь.
– Вот это да! И докуда ты едешь?
– До Питера, дай бог.
– Ладно, грузимся!
Мы заходим в вагон и протискиваемся до нужного купе. Место Александра справа внизу. Закидываем рюкзак и гитару на самую верхнюю, багажную полку – я сразу её приметил на будущее. Двадцать минут до отправления. Это время и даже чуть дольше мне нужно сидеть в купе, не отсвечивать и ждать ключевого момента – проверки билетов.
Соседями по купе оказались пожилые супруги, занявшие оба места слева. Они успели комфортно расположиться к нашему приходу, и мы обменялись приветствиями. Скрывать наши планы было нелепо, поэтому мы сообщили, что я музыкант, без денег, еду в Питер, и мне необходимо проехаться зайцем – на багажной полке.
– Надеемся, вы не против, – сказал я.
Возражений с их стороны не последовало; люди попались понимающие.
Сейчас мне ясно, что это была вполне реальная точка отказа: любой из наших соседей мог просто встать, дойти до проводника и сообщить о происходящем. На этом моё путешествие закончилось бы, не начавшись.
Но судьба благоволила мне, как и всем начинающим авантюристам.
* * *
Адреналин плавно набирал мощность. Пора было переходить к тактическим деталям. Куда я спрячусь при проверке билетов? Начали с очевидного: меня завалили сумками на третьей полке и прикрыли гитарой. Но идея тут же отпала: при пристрастной проверке это место всё-таки хорошо просматривалось.
Оставался классический выход – «гроб». Так назывался ящик под нижней спальной полкой размером в две трети её длины. Туда обычно укладывали чемоданы или другие крупные вещи. Мы оставили ящик под куракинской полкой пустым, а весь багаж забросили наверх. Саша с парой сумок приготовился разместиться на своей полке, а я провёл тест – залез в этот ящик.
Тотчас я понял, почему предыдущее поколение неформальных путешественников прозвало его «гробом».
Длина его никоим образом не соответствовала длине человеческого тела с вытянутыми ногами, их нужно было как-то подгибать под себя, выпячивая колени вверх и вбок и одновременно жутким образом укладывая голову на грудь и стискивая плечи, потому что в ином положении они в этот ящик не помещались. Ещё хуже было то, что при опускании крышки торчащие колени поддавливали её снизу, не давая «гробу» нормально закрыться.