Она умоляла отдать ей череп, вернее, принести его в развалины особняка. Я не соглашался, и она стала угрожать. Но я не боялся. Знающий человек, задолго до моей встречи с призраком, сказал мне, что она опасна лишь в поместье и на небольшом расстоянии от него, а с годами растеряла былую силу. И теперь, заполучив череп, она рассчитывала вернуть её, снова наполнить то, что она считала жизнью.
Я сказал ей, что обязательно верну то, что ей нужно, но сначала она посвятит меня в детали и… ну, будет общаться со мной какое-то время. Мы провели с ней немало бесед, и мне показалось, что она раскаялась в совершенных поступках. Я был уверен, что повлиял на неё, что она стала другой. Она удерживалась от злодеяний в последнее время, даже не велась на провокации местных, когда те захаживали на её территорию. Софья стала моей подругой и интереснейшей собеседницей.
– А потом к ней заявились вы, – горько промолвил Фёдор Фёдорович, вытирая ладонью выступившие слёзы. – И вам, чертенята, очень повезло, что мне приспичило в туалет, и я заметил, что вас нет дома. Ну понятно, сразу сообразил, куда вас понесло, большого ума тут не надо. Я прихватил череп и помчался за вами в надежде, что улажу конфликт серьёзным аргументом. Но подчинив себе живое тело, Софья потеряла остатки разума. Остальное вы видели.
Учитель всхлипнул и закрыл лицо руками.
Василий и Денис молчали, потрясённые его рассказом, уткнувшись взглядом в свои опустевшие чашки. Им было ужасно стыдно за то, что они отняли у хозяина дома единственную подругу.
Утром ребята попросили отвезти их в райцентр на автобус. Фёдор Фёдорович не стал их отговаривать, написал Таисии, что студентам нужно зачесть практику и что нужные материалы он вышлет сам попозже. Извинился, добавив, что сам отослал Васю и Дениса пораньше. На том они и разошлись.
А в Щенячьем углу до сих пор рассудительные люди опасаются заходить на территорию старинных развалин. Впрочем, бесшабашные храбрецы нет-нет, да и заглянут в опустевший особняк, в надежде получить после этого привередливое девичье внимание…