Животное было напугано и насторожено, но спокойно открыло рот и отдало мне улику.
Сняв отпечатки пальцев и вбив их в базу, мне все стало сразу понятно. Нападавшим был Джон Гарсиа. Он был трижды судим: два срока за хулиганство и один срок за разбойное нападение. Вышел из тюрьмы неделю назад. Думаю, он не планировал убивать Кристин, но не ожидал, что она вступит с ним в схватку, опешил и убил девушку ножом. Возможно, он и не думал, что убьет ее. Гарсиа был два метра ростом, а в Кристин был лишь метр и пятьдесят пять сантиметров. Он размахивал ножом и попал ей в шею. Какая, даже не знаю, как точно сказать, смерть. Нелепая? Нет. Случайная. Уже лучше подходит. Гарсиа, несомненно, ублюдок, но я более чем уверен, что он сам сидит сейчас и либо не понимает, что сотворил, либо пребывает в шоке. Но это уже не моя работа. Я нашел все, что мог.
Закончив заполнять все отчеты, я снял с себя всю рабочую одежду, надушился парфюмом, чтобы замаскировать запах морга, собрал свой рюкзак и уже был готов выходить к Трэвису, чтобы отпроситься у него уйти пораньше, но меня задержали восемь пар осуждающих глаз.
– Что? – спросил я. – Разве вы сами не торопили меня, чтобы мы успели посмотреть записи с камер?
– А он? – спросил Фабиан, кивнув в сторону пса.
– Черт, – выругался я. – Он так тихо сидел, что я забыл про его существование.
– Накорми его, – приказал Эндрю.
– Чем? – не понимал я.
– Кристин говорит, что видела в каком-то автомате сэндвичи, – сказал Курд.
– Блин, – закатил я глаза. – Ладно.
Я вышел в коридор, купил бутылку воды, две пачки сэндвичей и быстро вернулся к себе в кабинет. Я и так привлек сегодня к себе слишком много лишнего внимания.
Найдя в шкафу две большие чаши Петри, я налил в одну воду, а другую положил сэндвичи настолько аккуратно, насколько это возможно. Пришлось в несколько заходов наливать собаке воду, так как чаша не обладала достаточными объемами.
– Спросите у Кристин, кому можно позвонить и передать ее собаку. В деле нет упоминаний о родственниках, – попросил я ребят, смотря на пса.
– Тут это… – откашлялся Джон. – Кристин говорит, что хотела бы, чтобы ты забрал Ван Гога себе.
– Что? – повернулся я к нему.
– Кристин говорит, что она сирота и ей некому передать собаку. У нее есть лишь одна подруга, но у той аллергия на шерсть, – продолжил Джон.