Выйдя из ванны, он активировал модуль сушки – воздушный кокон обволок его тело, мгновенно испаряя влагу и возвращая ее в систему рециркуляции.
Дамир оделся в свой рабочий костюм – комбинезон из материала, сочетающего свойства многослойной защиты от радиации с адаптивной терморегуляцией и возможностью быстрой трансформации в полный скафандр при необходимости. Стандартное облачение марсианина, выходящего за пределы жилого купола.
Квантовый ключ он закрепил в специальном отделении на запястье костюма, где обычно носил свои художественные инструменты.
– Аш-Шамс, активируй режим фокусированного творчества. Кодовая фраза: "Кристалл Мёбиуса, фаза три".
– Режим активирован, – отозвался ассистент, и его голос слегка изменился, став более глубоким и резонирующим. – Все стандартные коммуникации приглушены. Приоритет отдан интуитивным процессам и творческой визуализации.
Это был еще один трюк, часто используемый художниками – особый режим, при котором ИИ-ассистент временно перенастраивался на поддержку творческого процесса, игнорируя менее приоритетные вызовы и сообщения. Официально предназначенный для периодов интенсивной художественной работы, он также служил удобным способом временно снизить уровень внешнего мониторинга.
Дамир взглянул на часы – 08:52. Пятнадцать минут до назначенного времени. Он активировал кухонный модуль и заказал простой завтрак – синтезированный протеиновый напиток с добавлением марсианских водорослевых экстрактов и стимуляторов нейронной активности. Функциональная пища для функционального утра.
Пока синтезатор готовил напиток, он подошел к рабочему столу и активировал свою дизайнерскую консоль. На голографическом дисплее появились проекции его "Вектора Схождения" – трех инсталляций, уже размещенных в ключевых точках марсианской поверхности.
Глядя на их трехмерные модели, Дамир вдруг осознал нечто, ускользавшее от него раньше. Если соединить воображаемыми линиями три точки расположения инсталляций и продолжить эти линии в пространстве, они формировали основу для проекции четырехмерного объекта – именно того "Кристалла Мёбиуса", который он видел в своем лихорадочном видении.
– Я всегда знал, – прошептал он, внезапно понимая, что его работа никогда не была просто искусством. Она была частью чего-то гораздо большего, планом, который существовал уже давно, задолго до его рождения.