По правилам игры “охотники” не имели права подавать голос во время охоты. Никто из “добычи” до последней секунды не должен был знать, чьим трофеем станет и чьи прихоти придётся удовлетворять. В этом была вся соль игры. “Охотников” можно было различить лишь по росту и телосложению, но это не всегда удавалось, так как “охота” обычно происходила в сумерках и на бегу, когда всё вокруг сливалось в одну какофонию звуков, цветов и плохо различимых силуэтов.
Девушка поняла, что совершила ошибку, оставив красную повязку висеть на сучке в качестве опознавательного знака, в тот момент, когда “охотник” попытался навалиться на неё сверху, выламывая своим весом ветки кустов. Она вовремя откатилась в сторону, оставляя обидчика барахтаться в зарослях, и рванула вперёд, не обращая внимания на простреливающую боль в лодыжке. Густой и тягучий воздух вместе с капельками тумана забивался в рот, трахею и лёгкие; ноги с каждым рывком становились всё тяжелее, голова кружилась. На долю секунды девушка дезориентировалась, забыв, в какой стороне находится “штаб”. Она в панике закрутила головой, резко поменяв направление. “Охотник” бежал следом, сотрясая землю тяжёлыми шагами, буквально наступая ей на пятки.
Кровь, пульсирующая в ушах, заглушила шум воды, грохочущей совсем рядом. Она поняла, что сама загнала себя в ловушку, когда до конца раунда оставалось пять минут. Остановившись у края обрыва, девушка обернулась. Бежать дальше было некуда. Если бы это была игра на выживание, она бы не раздумывая прыгнула в бурлящий поток реки, но сейчас на кону стояло всего лишь её тело. Встретившись взглядом с непроницаемой чёрной маской, под которой невозможно было разглядеть лицо “охотника”, она с шумом втянула воздух.
– Игра окончена, Миш. Предлагаю сдаться добровольно.
Мишель вздрогнула. Это был не Илья.
– Ты так рад своему трофею, что нет сил молчать? – усмехнулась она, гордо задрав подбородок.
Если уж сдаваться, то пусть “охотник” думает, что особого трепета перед предстоящим наказанием она не испытывает, хотя и ощущала в тот момент совершенно иные чувства. Ей пришлось взять всю свою волю в кулак, чтобы не выдать истинных эмоций. Они буквально поглотили её с головой, как если бы она действительно нырнула вниз с обрыва в холодную реку.
– Уговор есть уговор, – хмыкнул парень, чуть склонив голову на бок.