В чистом майском небе застрекотал вертолет, снизился, ненадолго пропал за Башней и снова застрекотал, продолжая путь над горным хребтом. Алик встал, поправил на плечах лямки рюкзака. Верхняя граница его участка проходила где-то здесь, выше резать эфедру нет смысла: трудно вывезти, но он поднялся еще километров на семь, вынул из кармана измятую схему. Та падь, где он нашел подходящее место для жилья, называлась Жим-Жирт – в переводе с казахского «мертвая тишина». Алик хмыкнул, название ему нравилось. Теперь он стоял возле устья другого распадка – Аурулы, но прохода туда не видел – может быть, врала карта?!
Алик переправился через реку по перекату, слегка зачерпнув воду сапогом. Возле устья очередного притока Байсаурки был молодой ельник, среди деревьев клокотала прозрачная горная речка. Чикиндист стал подниматься по ней, вкрадчиво заглядывая в омуты и ямы. Под водопадами среди камней лениво изгибались крупные рыбины. Алик сбросил сапоги, вырезал удилище, настроил удочку, поймал мельтешившую муху, насадил на крючок, подвел к самому носу одной из непуганых рыбин, она, изогнувшись упругим телом, брезгливо оттолкнула наживку.
– Ишь, какая разборчивая, – пробормотал он, снял с крючка мокрую, хрустнувшую в пальцах муху, вытер руку о штаны, покрутил головой, осматривая траву и кустарник, накрыл ладонью зеленого кузнечика. И опять рыба отвергла наживку.
– Чего ж тебе надо, стерва? – сплюнул в воду Алик, толкнул пяткой камень на сыром песке. В утрамбованной лунке под ним забегали черные муравьи с крыльями. Насекомое задергало на крючке полудюжиной тонких ножек, и не успела наживка коснуться воды, как одна из рыбин схватила ее, в дугу согнув удилище. Вскоре на берег вылетела другая.
Алик развел костерок на плоском камне, насадил на прутик выпотрошенную рыбину, испек. Форель почернела, потеряв радужный блеск, расшеперила жабры и обгоревшие плавники. Перекусив, он наловил муравьев в спичечный коробок, вытряхнул из чехла палатку, сложил в него рыбу и пошел вверх по ручью, время от времени забрасывая удочку. Судя по времени, он поднялся километров на пять и поставил палатку: слишком много времени потратил на рыбалку, а надо было поторапливаться, чтобы сходить к куполу и посмотреть, зачем там снижался вертолет, может быть, стоят геологи?