Жуков встрепенулся, сдвинул брови:
– На мой взгляд, предложение товарища Саркисова подтверждает прежде всего мысль о том, что все гениальное просто… Железнодорожная цистерна, переоборудованная в плавучую емкость, – это перспективная идея.
– А не пойдет ли она, груженная нефтью, на дно, как топор? – засомневался кто-то из членов городского комитета обороны.
– Не должна, – сказал Шпак. – Объем, вес… как там по Архимеду? На всякое погруженное в жидкость тело действует сила, равная весу вытесненной жидкости…
Жуков кивнул:
– Во всяком случае, все это можно рассчитать. Инженер-конструктор судостроитель у меня есть…
– Моряков бы мне, – попросил Саркисов. – С рабочей силой на нефтебазе, сами знаете…
– Моряки будут, – твердо сказал Жуков.
Шматов встал:
– Товарищи, есть такое предложение. Поручить товарищу Саркисову переоборудовать железнодорожную цистерну в плавучую емкость. Срок исполнения работы…
– Семь суток, – подсказал Жуков.
– Так… Семь суток, – согласился Шматов. – Контроль за выполнением решения комитета обороны есть предложение поручить товарищу Шпаку.
Возражений не было.
В тот же день железнодорожная цистерна была снята с платформы и доставлена в мастерские нефтебазы. Помня о коротком сроке, работали круглосуточно. Надо было приделать к цистерне нос, корму, пустоты, продольный и бортовые кили. Нужно было приделать буксирное приспособление, которое обеспечивало бы передвижение цистерны по морю с помощью буксирного троса…
А немцы бомбили город. И днем и ночью…
На седьмые сутки цистерна была спущена на воду, испытана. И вот сейчас ее, заполненную бензином Б-70, буксир «Вежилов» транспортирует в Геленджик, к фронту…
– Цистерна на буксире идет прекрасно, – сказал Жуков.
На розоватой поверхности воды, будто тело большой рыбы, темнела полоса верха цистерны.
– Возвращаемся. – Жуков посмотрел на командира катера.
– Есть, товарищ адмирал!
Через несколько минут, описав полукруг, «охотник» лег на курс в гавань. Море по-прежнему оставалось спокойным. Лишь за кормой катера разбегался волнистый след, широкий, как дорога.
– Доложу Октябрьскому[1] о нашей цистерне. И предложу изготовлять такие в Батуми. Мы с вами свое дело сделали.
…Ошвартовались в «ковше» – южной части гавани, отгороженной большими, нагроможденными одна на другую бетонными глыбами.