Ещё бы: с самого детства ему (как он считал) не везло. Отца Гена не помнил, мать, вечно занятая на работе, редко обращала на него внимание, а если и обращала, так для того чтобы дать подзатыльник. Друзей-приятелей у него не было: никто не хотел водиться с парнем, потому что он старался что-нибудь или выпросить, или украсть, если ему отказывали.
В юности Геннадий по-чёрному завидовал одноклассникам, которые появлялись в обществе красивых девушек. Но, к сожалению, ни одна красотка не обращала внимания на тщедушного человечка с птичьей фамилией. А парни, как уже было сказано, либо сторонились его, либо откровенно гнали. Однажды он был даже избит за свою навязчивость.
Генка, в свою очередь, считал, что все вокруг виноваты, а он… он просто исключительный, он лучший, а эти ублюдки недостойны его внимания.
Во взрослой жизни, на работе, Петухов понял, что тот, кто возглавляет или руководит, может очень и очень многое. Не задумываясь о глубинном смысле власти, о том, на чём она держится и почему люди позволяют кому-либо командовать собой, Гена мечтал о том сладком времени, когда он – именно он, а никто другой! – будет каким-нибудь начальником. О, тогда он отыграется за всё, за все несчастливые школьные годы, за презрение к нему, за нежелание противоположного пола замечать его, такого интересного и симпатичного парня.
Но его мечты сбываться не желали.
С появлением в лаборатории Светланы Петухова одолела нездоровая страсть, граничащая с похотью. Он возжелал эту женщину, он захотел владеть такой красавицей.
Эта мысль крутилась, росла и разбухала в тупых Гениных мозгах, как тесто в квашне, доводя его до белого каления. В своих снах каждую ночь он видел Светлану: как она целует его, снимает с себя одежду, подходит к нему ближе…
Вот её точёное тело оказывается совсем рядом с ним, он слышит дурманящий запах нежной белой кожи, упругая грудь уже возле его губ, он обнимает тонкую талию, поднимает глаза, чтобы увидеть прекрасные черты Светиного лица – пухлые губки, розовые щёчки…
Но этого ничего нет! Вместо этого он видит сморщенное лицо столетней старухи с крючковатым носом и седыми волосами, вставшими дыбом на голове.
В ужасе, весь в поту, Гена вскакивал со своей узенькой кровати, шёл на кухню пить воду, ложился и пытался заснуть. Его сладкий сон прерывался либо будильником, либо уличным шумом. Иногда во сне у него возникали поллюции, и тогда он ненавидел себя, окружающих, Светлану, всех коллег по работе…