высокой. Это производило впечатление на студентов, особенно на парней, а сама мисс Гримм однажды обронила при мне фразу: «Молодые ведьмаки – как страусы. Признают превосходство тех, кто смотрит на них сверху вниз».
Вампир сел в одно из двух кресел для посетителей и, уперевшись подбородком в кулак, отвернулся к окну. Солнце над горизонтом поднялось уже высоко, и золотое пятно света лежало на бордовом ковре у самых ног вампира. Интересно, он… боится? Вампиры же боятся солнца?
Не спуская с него глаз, я заняла второе кресло. Мисс Гримм обошла свой стол, но садиться не стала, оперлась о столешницу и грозно посмотрела на нас сверху вниз.
– Итак, кто объяснит мне, чем занимались в душевой моя студентка и следователь Надзора?
Я едва не подавилась воздухом, который неосторожно вдохнула, и метнула в вампира ошарашенный взгляд. Он… кто?!
– Мистер Фрейзер, объяснитесь.
Я не сдержала нервный смешок и тут же пожалела об этом, потому что испепеляющий взгляд мисс Гримм впился в меня.
– Мисс Блэквуд, вы хотите высказаться первой?
Я должна была заткнуться, но вместе этого выдала ещё один смешок. Адреналин спадал, и меня начинало потряхивать.
– Рыжий шотландец по фамилии Фрейзер? – Я уставилась в затылок вампира, который всё ещё пялился в окно. – Ты что, фанат «Чужестранки»?
Вампир обернулся и хмуро посмотрел на меня.
– При чём тут чужестранцы? Фрейзер – это древний шотландский клан.
Я прыснула от его серьёзного тона.
– Как скажешь, Джейми.
– Меня зовут Кайонэодх.
Я зависла на пару секунд, не понимая, шутит он или нет, а потом прыснула и, окончательно потеряв самообладание, громко расхохоталась.
– Мисс Блэквуд, подождите за дверью.
Даже приказной тон мисс Гримм не заставил меня успокоиться, но я всё же сумела вытащить себя из кресла и выйти из кабинета. Привалилась к стене, зажав рот ладонями, и сползла на пол, продолжая смеяться. Мне понадобилось несколько минут, чтобы совладать с эмоциями. Происходящее не укладывалось в голове, которая теперь раскалывалась то ли от удара, то ли от переизбытка чувств. Меня накрыло совершенно безумное ощущение нереальности происходящего. Оживший труп, вампир с самым дурацким именем на свете, бита для крикета, прилетевшая мне по голове, – события из дурацкого ситкома или неудачного хоррора или всего сразу?
– Моя жизнь превратилась в трэш-муви, – пробормотала я, вымученно потирая лицо. Смеяться больше не хотелось, на плечи легла усталость, тревога сдавила грудь. Я медленно выдохнула, в надежде не подпустить паническую атаку.