В Древней Греции импровизация начала приобретать более формализованный характер. Уже тогда философы задавались вопросом, как человек принимает решения в условиях неопределённости, как действует, если нет чёткой инструкции. Театр стал ареной, где импровизация обретала форму искусства. Греческие актёры, играющие трагедии и комедии, использовали маски и схемы сюжета, но им нередко приходилось изменять текст, адаптироваться под реакцию публики, менять темп действия. То же происходило в агоре, на политических дебатах: ораторы, даже самые подготовленные, должны были реагировать на возражения, менять аргументы, импровизировать. Это требовало не только умения говорить, но и умения думать гибко, быстро, многослойно.
В Риме риторика становится искусством, обучающим адаптивному мышлению. Цицерон, Сене́ка, Квинтилиан – все они подчёркивали, что истинное мастерство речи заключается не в знании текста, а в способности подстроиться под момент. Армии, путешественники, инженеры – все те, кто сталкивался с переменчивыми обстоятельствами, знали: даже самый продуманный план может рухнуть, и тогда выживут те, кто умеет действовать по ситуации. Это мышление было не случайным, не беспорядочным – оно включало в себя интуицию, опыт, чувствительность и мгновенное принятие решений. Оно требовало особого состояния ума – присутствия, открытости, наблюдательности. И именно это мы называем сегодня импровизацией.
Средние века, несмотря на кажущуюся строгость и религиозную догматику, также не обходились без импровизационного подхода. Путешественники, купцы, паломники, лекари – все они жили на границе известного и неизвестного. Им приходилось ориентироваться в новых землях, искать общий язык с чужими народами, лечить без точного диагноза. Особое место здесь занимала народная медицина: женщины-травницы, знахари, повитухи – их знания не всегда были системными, но основаны на живом опыте и интуиции. Каждая ситуация была новой, и решение находилось здесь и сейчас. Импровизация проявлялась даже в архитектуре – мастера, строившие соборы, порой меняли проект прямо в процессе, потому что сталкивались с неожиданными особенностями грунта, погодой, материалами. Музыка того времени, особенно импровизационные церковные песнопения и народные мелодии, была не записана, а передавалась на слух и рождалась заново каждый раз.