Я сказала это наобум, просто мне подумалось, что такая наглая своенравная кухарка ничего и никого не боится. Потому наверняка что-то утаскивает к себе тайком. И, похоже, я попала в точку. Так как в следующую минуту Виклина склонила в почтении голову и покаянным тоном заявила:
– Простите мою дерзость, госпожа. Не надо ничего говорить господину Военегу, я посмотрю список. И завтра же пошлю девок на рынок на телеге. Они все купят, что надобно.
– Я не сомневалась в твоей преданности, Виклина, – кивнула я довольно, понимая, что у меня получилось не только приструнить зарвавшуюся кухарку, но и показать ей, что со мной в этом доме надо считаться.
Я заметила, с каким восхищением на меня смотрели в этот миг три служанки, присутствующие на кухне. Они явно считали Виклину неприкасаемой, типа местной «мафии». А я поставила ее на место.
– Тогда приду и проверю все послезавтра, – сказала я, снова холодно улыбаясь.
– Как вам будет угодно, госпожа.
– Больше у меня нет к тебе вопросов, Виклина. Можешь возвращаться к своим делам, – добавила я спокойно и уже направилась к выходу. Чуть остановилась. – Да, и еще. Мой обед подай на два часа раньше. Я уже проголодалась. И первое, и второе пусть Иринга принесет.
– Слушаюсь, госпожа, – ответила кухарка сквозь зубы.
Довольная достигнутым результатом, я царственно выплыла из кухни и направилась в свою спальню. По дороге пытливо осматривала широкий каменный коридор и ближайшие комнаты и залы, надеясь увидеть ту светловолосую девчушку, с которой так жестоко поступила злая Виклина. Но не заметила нигде ребенка.
Когда спустя час в моей спальне появилась Иринга с подносом еды, я немедленно спросила:
– Иринга, ты знаешь, где может быть та девочка?
– Какая?
– Та светловолосая малышка, которой кухарка пожалела кусок хлеба.
– Дак она под лестницу поди забралась. Там у нее местечко. Она спит там на полу на старых циновках.
– Как это, Иринга? – поразилась я. – Ребенок спит на полу под лестницей?
– Где же ей еще спать? Она приблудная, никто за нее не вступится. Спасибо, что хоть на холодный двор не выгоняют.
– Почему же ты не заступишься за нее, Иринга?
– Я? Не могу, госпожа, я же служанка. Не имею права. За людину должен кто из мужчин вступиться. Или хозяин, если это его раб, или господин, если это слуга.
– Ужас какой-то, – прошептала я. – Больше не говори ничего, Иринга. И, пожалуйста, поскорее найди эту девочку и приведи ее сюда.