Счастье, любовь и боль ходят рука об руку.
Когда ты любишь по-настоящему, тебе все время больно.
Вспомните эти ощущения в груди: горит, давит, будто жжёт. А теперь от боли.
То же самое. Просто энергия и фокус внимания направлены на разные вещи.
Наше счастье было таким коротким, что сознание запрещает мне вольно или невольно возвращаться к тем событиям прошлого. На пороге весны я возвращалась с работы домой. Игорь почему-то не брал трубку. А потом раздался звонок: к сожалению, свадьбу придется отложить. Так сказал тогда его папа. А мама написала длинное сообщение, смысл которого был таков: рано вам еще.
Я села на диван и даже не смогла плакать. Будто и не было его: «Моя принцесса не будет застегивать на себе ботиночки». Он больше никогда не перелезет через перила второго этажа и не крикнет: «Я люблю тебя». Мои мысли оказались пророческими, потому что даже дом, который хранил воспоминания о событиях того времени, сгорел. Ничего этого уже не будет. Никогда.
История вторая
Зимы тогда были не снежные, а иногда даже дождливые, не то что сейчас.
Зимой я вышла замуж за своего лучшего друга Костика.
Мы жили на съёмной квартире, в тихом районе Москвы – «Академическом». Однажды я проснулась утром и поняла, что жутко опаздываю на работу.
Единственным способом добраться с одного конца Москвы на другой была электричка (МЦД, МЦК тогда только планировали строить).
Когда я вышла из подъезда мои ноги утонули в снегу. Неужели наконец-то пришла зима? Настоящая, снежная, морозная.
Пару минут поголосовав, я поймала машину до Курского вокзала (такси тогда нужно было вызывать по телефону или можно было остановить машину, махнув рукой).
Шесть утра. Снег не перестает идти и валит такими хлопьями, что не видно даже собственной руки, если ее вытянуть.
А вот и он, Курский вокзал. Большой и несокрушимый. На него падает снег, а он стоит. Ветер пытается снести его крышу, но он не дрогнет, в отличие от меня.
Несколько лет я обходила стороной это место.
«Держись, держись», – повторяла я про себя, выйдя из такси, прокладывая себе тропинку в снегу прямо к перрону. Но как будто кто-то нарочно решил проверить мою душу на прочность в то снежное московское утро.
Голос по громкоговорителю объявил: «С первого перрона отправляется пассажирский поезд Москва – Орел».
«Сдавайся» – это слово как будто щелкнуло меня по носу. И воспоминания нахлынули сами собой. Никто ведь не знал, что несколько лет назад я прощалась с Игорем здесь, на этом перроне, чуть было, не замёрзнув в снегу.