Удивительная фэнтезя. Стена времени - страница 47

Лестницы, ведущие в нижние комнаты, были обрамлены резьбой, изображающей воробьёв в полёте. Каждый шаг по ним отдавался эхом в тишине, словно сама башня слушала и запоминала каждое движение обитателей. Тёмные коридоры выглядели уютными и таинственными; их стены хранили тепло вечеров, проведённых у каминов, и смех детей, играющих в прятки.

Из разных углов доносились звуки музыки – мелодии старинных инструментов переплетались с нежным посвистом ветра. Этот свист был как бы голосом самой природы и напоминал о том, что клан Воробьёв всегда был связан с небом и воздухом. Музыка творила волшебство, заставляя сердца трепетать от ожидания чего-то прекрасного.

В одной из комнат за закрытыми дверями собрались старейшины клана. Они обсуждали важные дела при свете факелов, их лица были озарены тёплым светом. В то время как за стенами бушевал ветер, внутри царило умиротворение и спокойствие. Каждый звук – от треска дров в камине до шороха тканей – добавлял свою ноту в симфонию ночи.

На верхних этажах башни спали жители клана: их дыхание было ровным и тихим. Ветер завывал за окнами, но здесь, в уютных комнатах с мягкими и тёплыми одеялами, все чувствовали себя в безопасности. Каждый уголок был пропитан духом родства – на гобеленах были изображены ветви с воробьями, на стенах висели деревянные дощечки с вырезанными именами, каждое имя было связано с какими-то другими нитками разных цветов. Одна нить означала братьев и сестёр, другая мать или отца. Всё это и называлось ветвью клана.

Внезапно один из старейшин поднял голову и прислушался к звукам извне. Он почувствовал нечто странное – лёгкое беспокойство в воздухе. Однако он быстро вернулся к разговору, зная, что ночь должна быть мирной для его народа.

Ветер, проносящийся над улицами Адласа, нёс с собой последние звуки прощания. Ама и Гвин, покидая город, ощущали, как их сердца наполняются смешанными чувствами – ожиданием пути и грустью неизвестности. Клан Воробьёв оставил в их душах следы мудрости старейшин, искренние улыбки и обещания о встречах в будущем. Только вот чувство тревоги тихо колотилось у каждого внутри.

– Ах, у меня столько слёз в душе, которые я не могу пролить… – говорил Фан уходящим путникам вслед, размахивая воображаемым платком.

– Да! Нам тоже безмерно тоскливо, – отвечал Гвин.