– Задницей! – орёт мой милый забулдыга сквозь низкое жужжание Долины. – За-а-адницей! Сейчас он разговаривает со мной из-за туалетной загородки, куда я боюсь заходить. Отхожее место дракона – худшее, что можно себе представить. Худшее из всего, что я видела.
Очередное окно открывается совсем близко к Башне, и из него вываливается блестящий в багровом зареве заходящего солнца зверь. Он делает пару судорожных вдохов местного воздуха, и, учуяв меня, пытается прыгнуть. Но окно схлопывается слишком низко над землёй, отрезая зверю часть морды, прямо через пасть. Его нижняя челюсть с устрашающего вида клыками виснет на тонкой полоске кожи, и он мешком валится на груду хлама. Несколько секунд корчится и замирает. Я делаю очередной глоток. Что будет дальше, я прекрасно знаю: к далёкому рассвету его разберут слизни, оставив только остов.
– Не могу к этому привыкнуть, – произношу я. Ветер выносит из окон пыль и какие-то ошмётки. Снег и жару. Пепел – вонь, ароматы цветов, разноцветные клубы пыли. Ва говорит, что большая часть мусора к нам не попадает. Растворяется в окнах. Где-то там, в другом мире, через который движется сплошным потоком. Будто бы он сам видел это собственными глазами.
– Раз, и нету! Ничегошеньки!
Я не знаю, правда ли это или нет. В окно нельзя заглянуть – все они висят горизонтально, исторгая всякую дрянь. Чтобы глянуть сквозь окно, надо быть настоящим полоумным. Или быть Ва.
– Не могу к этому привыкнуть, – повторяю я.
– К чему, Трикс? – спрашивает довольный дракон. Он поднимается ко мне и привычно сует чешуйчатую морду в бойницу, разглядывая Долину. Янтарные глаза светятся в темноте. – К мусору?
– Нет, – вино мягко обнимает меня изнутри, словно гладит по голове. Я поднимаю старую чашу из толстого мутного стекла и смотрю на просвет – багровые сумерки ночи мешаются с неоновыми, химически-синими всполохами окон. У чаши немного сколот бок – ещё одна ненужная никому вещь. Мусор, которому нет применения. Бесценный. У всего есть цена, только у хлама её нет.
– К чему?
– К похмелью, – смеюсь я. – Ведь оно наступает когда-нибудь, нет?
– Обязательно, – хрипло гудит Ва. Его красные крылышки подрагивают, дракон любопытно вертит головой, высматривая добычу. Я знаю, что он тайком от меня наведывается в деревню барона Густава и отнимает самогон у крестьян. Белым вином он почему-то брезгует, предпочитая хлебать морковную мерзость. Пить её стоит, только если тебя совсем загнали в угол. От самого беспросветного отчаяния.