Орков было слишком много. Я видел, как падают мои братья по оружию, как горят дома моих друзей. Я рвался вперёд, но каждый раз на моём пути вставали новые враги. Мои руки уже немели от усталости, а раны жгли, как огонь. И тогда из темноты вышел он.
Урук-хай. Огромный, в чёрной броне, с двуручным мечом, который казался слишком большим даже для него. Его глаза светились ненавистью, а улыбка была полна звериной радости. Я знал, что этот бой будет последним. Урук-хай занёс меч, но я успел уклониться. Мой молот ударил по ноге орка, но его броня выдержала. Урук-хай зарычал и ударил меня в грудь. Я отлетел на несколько шагов, чувствуя, как рёбра трещат под ударом. Я попытался подняться, но урук-хай уже был надо мной.
И тогда раздался треск. Крыша амбара, подожжённая орками, рухнула. Я едва успел откатиться в сторону, а урук-хай оказался под обломками. Я попытался встать, но ноги подкосились. Всё вокруг погрузилось во тьму.
На рассвете в деревню вернулись охотники. Их встретили лишь дым и тишина. Они начали разгребать завалы, в поисках выживших. Среди руин они нашли меня – израненного, но живого. Я присоединился к поискам, несмотря на боль. Именно тогда я услышал слабый стон.
Старик. Местный мудрец. Его тело было почти безжизненным, но глаза ещё горели. Я вытащил его из-под обломков, но старик знал, что его время на исходе.
– Талион… – прошептал он, протягивая дрожащую руку со старым свитком. – Возьми это… В Дунхарроу… Там кузнецы смогут выковать меч, способный противостоять тьме. Это наша последняя надежда… Ты должен добраться туда…
С этими словами старик замолчал навсегда. Моя деревня погибла, но её последний дар – надежда – теперь был в моих руках.
Так начался мой путь. Путь, который изменит не только мою судьбу, но и ход войны, бушующей в Средиземье.
Актуальная карта.
Результат выбора дальнейшего пути читателями.
Читайте больше на моём Телеграм канале "Средиземье" (https://t.me/helmsDeepHi).
Последний дар Горнстеда (1 ход)
Я стоял на пепелище того, что раньше называлось Горнстед. Воздух был густым, пропитанным запахом гари и смерти. Каждый вдох обжигал лёгкие, каждый выдох напоминал, что я всё ещё жив, хотя моя деревня – нет. Руины домов, словно чёрные скелеты, торчали из земли, их острые осколки впивались в небо, будто обвиняя его в молчании. Пепел падал с неба, как снег, покрывая всё вокруг серой пеленой. Я чувствовал его на губах, на коже, в волосах. Он был везде – как напоминание о том, что Горнстед больше нет.