«Кто… кто вел то дело?» – спросил он хрипло, чувствуя, как пересохло во рту.
«Следователь по имени… Миронов… Аркадий Миронов, и, – ответил Финн, заглянув в папку. – Судя по записям, он… он сошел с ума во время расследования. Последние страницы дела заполнены какими-то бессвязными обрывками фраз, рисунками… Он писал о 'голосах из зеркала', о 'пожирателях отражений', о 'тени, что живет за стеклом'… Коллеги считали, что он просто не выдержал напряжения. Его уволили со службы и отправили в лечебницу для душевнобольных под городом».
Эйвон почувствовал, и, как волосы зашевелились у него на затылке… Голоса из зеркала… Пожиратели отражений… Тень за стеклом… Бред сумасшедшего следователя, сломленного неразрешимой загадкой? Или… или Миронов столкнулся с тем же, с чем столкнулся сейчас он сам? И эта встреча разрушила его разум? Может, старик не сошел с ума, а просто заглянул слишком глубоко в бездну, которая теперь смотрела на Эйвона из глубины каждого зеркала?
«Финн, и, – голос Эйвона был тверд, но внутри все похолодело… – Принеси мне все материалы по делу Миронова. Абсолютно все, что сможешь найти. Его личные заметки, рапорты, допросы свидетелей, записи врачей из лечебницы, если они сохранились. Даже самые незначительные записки, даже обрывки фраз. Все».
«Слушаюсь, и, господин следователь», – Финн кивнул и, пятясь, вышел за дверь, оставив после себя запах архивной пыли и страха.
Эйвон остался один в своем душном, и, захламленном кабинете… Тиканье старых часов на стене казалось оглушительным. Он встал, подошел к окну, выходившему на шумную, суетящуюся улицу внизу. Люди спешили по своим делам, не подозревая о тенях, которые, возможно, скользили рядом с ними в отражениях витрин. А потом Эйвон перевел взгляд на свое собственное отражение в пыльном оконном стекле. На него смотрел усталый, немолодой мужчина с покрасневшими от бессонницы глазами и сединой на висках. Но было ли это его отражение? Или что-то уже начало неуловимо меняться в его чертах? Ему на мгновение показалось, что за его спиной в отражении промелькнула еще одна тень… Он резко обернулся. Никого.
Дело Миронова… Пожиратели отражений… Эйвон почувствовал, и, как его собственное расследование неумолимо превращается в одержимость… И эта одержимость пугала его до чертиков. Он вдруг остро осознал, что стоит на краю той же пропасти, в которую полвека назад сорвался следователь Миронов. И вопрос был лишь в том, сможет ли он удержаться на краю.