– И бактерии превратились в монстров.
– Не совсем. Они просто стали быстро размножаться. И мы заметили, что они могут имитировать предметы. Это так интересно. Могли превратиться в кружку, или в пробирку. Ну а потом, мы пришли в лабораторию, а там… В общем, мы назвали его зорлаксом. Огромная фиолетовая медуза. Очень агрессивная.
– Да, и жрёт людей, – понимающе продолжил я.
– А ты уже знаешь. Да. Мы едва спаслись тогда. И вот с тех пор эти твари стали быстро размножаться, заполонили всю станцию. Превратились в целую армию. Мы виноваты, конечно. И должны ошибку нашу исправить. Понимаешь? Иначе нам каюк.
– Ну, если мы тут задержимся, нам и так каюк. Тем более, вон Туровский сказал, что зорлаксы две линии обороны прорвали.
Чудовищной силы удар потряс станцию. Я едва не сверзился со стула, аж сердце подскочило до самого горла.
Зайцев замер и медленно перевёл на меня широко открытые глаза, в которых бился ужас.
– Что это такое? – просипел он.
Зашипел приёмник на столе. Зайцев схватил его.
– Ребята, у нас проблемы! – раздался голос Туровского, в котором не слышалось ни малейшей прежней весёлости. – Возвращайтесь.
Станцию затрясло, как больного в лихорадке. Бум-бум-бум. Словно огромный молот бил по металлическим конструкциям.
Сложив бластеры в ящики, мы с Зайцевым выбежали в коридор. Всё болталось из стороны в сторону, как при сильной штормовой качке. Хватаясь за стены, я двинулся по коридору. Зайцев, шатаясь, шёл за мной.
– Чего-то раньше такого не было, – пробормотал Зайцев, чуть заикаясь.
Шарах. Коридор качнуло, и мы сползли по стенам. Бластеры раскидало в стороны. Я бросился их собирать, но их разбросало по всему полу. Сунув несколько штук в ящик, я постарался встать. Зайцев ничком лежал на полу, подтянув левую ногу. Стонал.
– Сильно ушибся? – я протянул руку, помог подняться.
Держась за стену, Зайцев приподнялся, потряс головой:
– Ну, бл… что это вообще было?
– Да пошли уже! Узнаем.
Болтанка то замирала, то начиналась с удвоенной силой. Я представить не мог, что может её вызвать. Если бы метеорит врезался в станцию, то это был бы один удар. Ну, пара штук. Но тут казалось, будто кто-то шутя кидает станцию, как мячик.
Наконец, мы добрались до конца коридора, вылезли по лестнице. Дверь рубки распахнута. Туда набились все. Сгрудились вокруг экрана, свисавшего с потолка. Внешние камеры передали изображение. Поначалу я не заметил ничего пугающего. На небольшом мониторе безобидная тёмная клякса заслонила часть металлических конструкций. Но тут перед глазами промелькнула вся станция, её невероятные размеры. Один только центральный ствол высотой с небоскрёб. И страх присутствующих начал передаваться мне.