– Ты куда? – непонимающе вглядываясь в тьму, пробормотал Зайцев.
– Никуда. Система выстроила новую траекторию полёта. Понятно?
– Я вижу, что новую. Но почему мы улетаем?
Я промолчал. Объяснять некогда. Спейсфайтер уже вернулся на орбиту подлёта к станции. И гнал к одному из монстров, который весело прыгал по уступам. Пуск! Экран начертил луч, указывая путь удара квантовой пушки. Бах!
И ничего. Никакого эффекта. Зайцев, вытянув шею, вглядывался в экран. Разочарованно откинулся на спинку кресла.
– Промазал.
– Не промазал. Вижу, для этой мерзотины квантовая пушка, как для слона дробина.
Другой заход. Удар из лазера. Ослепительно яркая струна протянулась на миг от спейсфайтера до монстра.
И рассыпалась на его шкуре в весёлый фейерверк брызг.
Зайцев обидно фыркнул. От злости я стукнул кулаком по панели, включил автопилот. Устало откинулся в кресле, пытаясь усмирить сердце, которое бешено колотилось у самого горла.
Бах! Система взвыла, оповещая об опасности. Вздрогнув, я открыл глаза.
И не увидел ничего через лобовое стекло кабины. Мощный разряд тока сотряс чудовищной болью всё тело. «А-а-а!» – услышал тускнеющим сознанием душераздирающий вопль Зайцева.
Я вцепился в подлокотники, сжал зубы до выступившей из дёсен крови. И напряг все мозги, чтобы не отключиться.
Интерфейс вывел на экран видеозапись с внешней камеры.
Пока мы пролетали возле станции, одна из гадин вдруг растворилась, исчезла с поверхности. И через мгновение уже проявилась на фюзеляже нашего аппарата. Треск ломаемых переборок. Тварь сжимала в смертельных объятьях аппарат, как хрупкую скорлупку.
– Толян? Ты живой?
– Да-а-а, – простонал Зайцев.
– Ну, держись. Сейчас будет совсем хреново.
Зайцев лишь слабо выругался.
Есть лишь одно средство. Я быстро ввёл шифр разблокировки. Такую штуку можно было провернуть лишь на свой страх и риск. Система пять раз предупредила об опасности, но я каждый раз пропускал её вопли. И, не раздумывая, нажал: «Пуск!»
Спейсфайтер ушёл резко вниз, будто провалился в воздушную яму. Болтанка. Я развернул вокруг корабля гравитационный пузырь, превратив звездолёт в обычный самолёт. Штурвал ручного управления мягко ушёл вниз, выдвинув вместо себя ручку управления.
Отдал от себя. Спейсфайтер упал в пике. Потянул ручку к себе, развернулся и начал крутить фигуры высшего пилотажа. На экране отмечая, что гадине стало совсем хреново. Она едва держалась на поверхности, ходуном ходили бока. Дополнительно усилил электромагнитное поле обшивки спейсфайтера. Тварь больше не могла примагнититься к фюзеляжу.