Хотя тьма – это лишь условно. Всю станцию, металлические фермы, круглые ворота шлюзов, развёрнутые, словно птичьи крылья, ленты солнечных батарей заливал свет звезды этой системы – Солнца. Внизу медленно проплывала поверхность Земли, скрытая нежно-голубым дымчатым покрывалом.
Ковалёв подал нам знак, и включив движки скафандров, мы отправились за ним.
– Будьте осторожны, – услышал я голос полковника. – Тут навалом всякого мусора. Скорость такая, что в десять раз выше, чем у пули. Так что даже крошечная песчинка попадёт и все – капец. Если что, сразу возвращаемся назад.
Мне это не грозило. Ткань моего скафандра могла мгновенно восстановить целостность. И я так жалел теперь, что не отдал его Дарлин. Она в этой громоздкой не вызывающей никакого доверия конструкции выглядела ещё более беззащитной, чем без неё.
С этой стороны станция казалась сильнее разрушенной, чем я представлял раньше. Чернели бездонные провалы в окружении разбитых вдребезги стёкол, разорванных металлических балок, бессильно висящих оборванных проводов. Помнится, Зайцев рассказывал, что в станцию врезался метеорит. Но у меня возникло ощущение, что станцию бомбили ракетами, или, по крайней мере, на неё пролился жестокий ливень из астероидов.
Мы довольно быстро двигались вверх, и я даже задремал, мой скафандр выполнял все действия на автопилоте по заданному маршруту. Ковалёв шёл первым, как командир, Дарлин старалась не отставать от него. Ну а я замыкал нашу группу.
Я даже не сразу понял, что произошло. Оглушил долгий протяжный звук, похожий одновременно на скрежет, вой и хохот.
– Быстро прячемся! – крик Ковалёва заставил вздрогнуть.
Лишь увидел белеющее пятно – полковник и Дарлин исчезли в огромной вдавленной в бок станции дыре. Я влетел за ними. Довольно просторное помещение, смахивающее на полностью разрушенную лабораторию. Кружились, словно в водовороте пара металлических столов, офисные стулья. В углу в стену врос белый шкафчик со стеклянными дверцами, за которыми просматривались какие-то колбочки, пробирки, инструменты.
– В чем дело? – спросил я.
Но Ковалёв ничего не ответил, лишь подплыл ко мне совсем близко и приложил к шлему палец, мол, молчи. Здесь царила тьма, я не мог видеть его глаз.
– Свет не включаем, – шёпотом произнёс Ковалёв. – Это Кошмар.
Да уж, звук, что разбудил меня от приятной дрёмы действительно был кошмаром. Но тут я осознал, что именно полковник имел в виду.