Опять пожалел, что оставил Ланику во дворце. Без её помощи приходилось туго. Но что поделать, девушка переросла положение обычного помощника и, насколько я слышал, вовсю подгребала под себя управленческие функции придворного мага, оставив магистру Торвальду лишь обозначать присутствие при короле. Как я понял, Торвальд был не против. Плюс функционирование гильдии магов Тингланда тоже было на ней.
Вот, кстати, в руки попалось пухлое письмо от неё самой с официальной печатью придворного мага. Распечатав его, я бегло пробежал глазами бумаги, убеждаясь, что это очередной отчёт о проделанной работе, которые она скрупулёзно направляла в мой адрес каждую декаду. Отложил в сторону.
Потянулся за следующим, заполненным твёрдым каллиграфическим почерком.
«Ректору магического колледжа Тингланда…»
«Ого, – подумал я, читая, – не верховному, а именно ректору. Понятно, почему переслали сюда».
Принялся читать дальше.
«Я, маг в третьем поколении, Святовид Рабандон, и со всей твёрдостью и убеждением заявляю, что вы, нелюбезный сударь, худшее, что могло произойти с магическим образованием в стране…»
А вот это было что-то новенькое. Почесав затылок, я продолжил чтение, которое становилось всё интересней и интересней.
«Империя – это образец выверенной и чёткой подготовки будущих магов… Лучшее, что можно было дать одарённым… Ваш популистский подход к обучению погубит нашу молодёжь… Отказ от имперской программы сделает неконкурентными наших выпускников и поставит в положение отстающих…»
И так далее и тому подобное. Я выхватывал глазами отдельные куски длинного письма и всё больше убеждался, что имею дело с махровым консерватором и ретроградом.
Если честно, то казалось, что подобных персонажей я тут не встречу. Большинство из тех, с кем я встречался в столице, были обеими руками за изменения, но тут, похоже, посчастливилось попасть на лицо полностью довольное своим положением.
Маг в третьем поколении означало, что с самого детства этот субъект варился в среде, полностью пропитанной имперской системой, впитавший её, можно сказать, с молоком матери. И вот теперь он, ничуть не смущаясь, бросал в мой адрес обвинения, не забывая пройтись и по моей личности. Мне, верховному магистру Тингланда, главе гильдии и одному из сильнейших огневиков даже не страны, может, даже и мира!