– Андрюша, ну что творится? Ты бы за город уехал, погостил где-нибудь подальше от столицы. Ладно с ним, с университетом! Может, уедешь в Сербию к сестре? – голос у мамы дрожал.
– Не выноси последние нервные клетки, пожалуйста.
Звонок от Аслана: он сегодня весь на спорте, просит прислать эссе, а ещё уговорить старосту, с которой у меня, по его словам, три года дружба в десны, проставить посещение в журнале. Товарищу пора прайс-лист выкатить за оказание срочных спасательных услуг.
Обувшись и одевшись, я тихо открыл дверь и скользнул в подъезд, вызвал лифт и побежал по Нагатинской. В ушах играл Rendez Vous, тёмной лирикой покрывавший московскую мостовую; листва шуршала под ногами, никто о ней не заботился, никому она оказалась не нужна; человеческие лица, и без того каждодневно невзрачные, сегодня выглядели особо напряженные и сморщившиеся. Многие прятали взгляд в асфальте, не то от ветра, не то от страха.
Что такое? Холоднее ведь не стало, ветер тот же, речи те же. Трамп – просто бизнесмен, его угрозы за последнее тупогодье я стоически принимаю в грудь. Ну пошумит, ну выторгует что-нибудь, и всё.
В метро розоволосая проверяющая, крепко усиленная двумя росгвардейцами с лицами твердой неприкаянности, остановила командирским жестом: она взглянула на проездной, на меня, потом на студак, и всё в какой-то известной только ей последовательности.
– Ве-ли-хов. Так. Андрей. Ага. Всё ясно, – женщина прищуром сравнивала лицо с фотографией. – А почему такие разные?
– Я хайер поменял.
– Чего ты поменял?
– Прическу.
– Вот по-русски и говори.
– Можно мои документы? – я разозлился. – На пары опаздываю.
Двое росгвардейцев черной горой повисли надо мной: “Успеешь ещё, пацан!”
– Ты разве новости не читал? – контролерша своим прищуром скоро сожмёт гримасу до состояния тире.
– Нет.
Она хотела что-то сказать, но вернула обратно уставшей рукой мои документы.
На эскалаторе у всех глаза в белые экраны. Я подглядел через плечо мужику – Трамп уже красный, как его галстук, и позади него какая-то карта с отметками.
“What time, does it matter?”, ритмично доносилось из эйрподсов. Черт, я свой доклад на почту преподу не отправил. Пока до универа не доберусь, нужно успеть ему скинуть, а то опять будет минуту распинывать.
Хлопок в плечо. Я тут же напрягаюсь, оборачиваюсь. Женщина с горящим белым взглядом, в осеннем балахоне и с перекошенным беретом на голове что-то тараторила.