И сейчас ни к чему придумывать всякие страсти. Надо только дождаться утра, а там найду дорогу к станции. Сяду на электричку и приеду в город, и окажусь в своей родной двушке, где меня ждут очередная книга, тёплый плед и ароматный травяной чай.
Я нашла скрипучую лавку, сначала села на неё, потом легла, пытаясь согреться в сырой одежде, и, кажется, провалилась в беспокойный сон.
Чтобы проснуться от незнакомого голоса:
– Давай, потыкай её, чего это она у нас тут разлеглась-то?
Я нахмурилась. Сон пока не желал оставлять меня.
– И чего ты боишься? Не сломает же она тебя! – вновь в мир грёз ворвался тот же голос.
На какое-то время стало тихо, и я уже подумала, что неизвестные болтуны мне приснились, но не тут-то было.
– Вот ты, метла, а! В кого такая трусиха? – опять буркнул голос и сверху на меня кто-то упал.
Я закричала. Рядом завопили. Свалившись на пол, больно ударилась, и только потом осмотрелась – на меня светящимися глазами взирал здоровенный белый кот. Уже открыла рот, чтобы вновь заголосить, но меня опередили:
– Не ори, я сейчас оглохну, – орать я и не стала, банально хлопнувшись в обморок.
Где это видано, чтобы коты разговаривали?! Тут любой здравомыслящий человек чувств лишится!
Пришла в себя от того же недовольного причитания:
– Откуда они только берутся, деревенщины эти. Чуть что – сразу орать! А у меня, между прочим, слух острый, я, в самом деле, оглохнуть могу от таких звуков! Никто-то меня не жалеет. Вот как Фиона померла, так никому теперь Мяус и не нужен…
Я лежала с закрытыми глазами, боясь пошевелиться. Может я того, померла? Осторожно ущипнула себя за ногу и… Открыла глаза, да села к тому же. Потому что как-то сразу перестал интересовать говорящий кот. Моя нога, та самая, которую ущипнула, была не моей…
Вот как это объяснить? Тело, оно и есть тело, и понятия моё или чужое попросту не существует, но тут… Будто одежда с чужого плеча – не моё оно, и всё тут.
Я сидела на полу, вытянув ноги. Вчера, совершенно точно, на мне были обычные джинсы, сейчас же длинная юбка с подъюбником, кружевной край которого кокетливо выглядывал из-под вороха льняной ткани. И ладно бы было дело только в одежде! Нет! Ноги эти были толще моих собственных раз в пять, а может и во все десять!
На ступнях вместо удобных кроссовок были плетёные лодочки, что-то между лаптями и калошами. Писк моды, словом.