– Смысл в том, чтобы погружаемые в симуляцию пациенты могли самостоятельно снимать блоки собственного подсознания и возвращаться к реальности. Правда, я ее еще ни на ком не тестировала, повода не было. Но, надеюсь, все пройдет успешно! Вы, босс, главное, не переживайте! Я вас не оставлю, пойду вместе с вами до самого конца! Поэтому, если случится нечто непредвиденное, то мои мозги зажарятся тоже! В общем, считайте, что за свою авантюру я отвечаю головой!
Девушка постаралась ободряюще улыбнуться, но собственная шутка, как ни крути, а смешной в данных обстоятельствах совсем не казалась.
Тяжело вздохнув, Маша больше не стала терять драгоценное время, а нацепила датчики и на себя, добавив:
– А еще с нами будет ИРИС – Искусственный Развивающийся Интеллект на основе Самообучения. Она – тоже моя личная разработка, созданная специально для этой системы, и я ею очень горжусь! Так что все должно пройти просто замечательно!
Ей бы и самой хотелось в это верить или хотя бы услышать одобряющее напутствие любимого наставника, но он по-прежнему молчал, будто девушка находилась здесь в полном одиночестве и безуспешно разговаривала сама с собой…
Все, хватит ныть! Отступать уже поздно! Будь, что будет!
В последний раз глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Маша нажала на клавишу «Enter», после чего ощутила легкое покалывание у висков и погрузилась в сон, откинувшись на спинку мягкого кресла.
Медленно приподняв веки, Алексей сразу же уперся взглядом в непривычную для себя обстановку. Он находился в странной комнате, своим убранством совсем не походившей на современную спальню, к которой он привык, а более напоминающей дворцовые интерьеры девятнадцатого века, кои обычно показывали в кино или изображали на старых картинах. Вся мебель в обозримом пространстве помещения располагалась на темном паркетном полу, укрытом ворсистым ковром, и представляла из себя произведение классического искусства, выполненного, судя по всему, из дорогих пород дерева. А в качестве освещения на столиках красовалось несколько бронзовых светильников с зажженными в плафонах свечами, поскольку за окном, обрамленным тяжелыми парчовыми шторами с бахромой, стояла глубокая ночь.
– Где я? – ошеломленно произнес мужчина, едва узнав собственный голос.
Он, словно не принадлежал ему, или точнее, звучал намного ниже и глубже, будто некто специально изменил настройки, подрегулировав их в нужную сторону.