В харчевне они рассказали все как было и хозяин послал на то место вооруженных людей. Вскоре они притащили связанных грабителей, у одного на виске была рана, на которой уже запеклась кровь. Другой с фингалом под глазом слал проклятия.
Заперли их в сарае и утром пообещали отправить куда полагается.
Девушек проводили в комнату на мансарде. Эльвира пощипала немного жареной куриной грудки, думая о своем. Констанция и вовсе есть отказалась, пытаясь успокоиться и уснуть.
Во дворе звонко лаяли собаки, слышалась мужская брань и рассказ кучера о том, как барышня уложила наглеца одним ударом.
– А по ней и не скажешь, – удивился хозяин.
Другой голос пошутил:
– Теперь ей в пору самой возглавлять лесную банду.
Дальше голоса смешались с отчаянным лаем и девушки, утомленные дорогой и происшествием, уснули тревожным сном.
Утром к ним вернулся аппетит. Они позавтракали простоквашей с пирогом со шпинатом, поблагодарили за помощь и гостеприимство и отправились в путь.
Дорога в лес, где на них напали, кишела любопытными, и не сразу пропустила карету.
Днём лес не казался сумрачным. Чирикали воробьи, по обочинам на блеклые голубенькие цветы опускались белые и зеленоватые бабочки, пахло мхом и соснами.
– Ну вот и все, самое страшное позади, – не глядя на подругу, кинула Эльвира.
Констанция всё ещё теребила платок.
К полудню они добрались до знакомых мест, а ещё через час появились знакомые с детства дубовые рощи.
– Вот мы и дома.
Особняк был недавно отремонтирован и, казалось, весь сиял в ожидании молодой госпожи.
Все, кто находился поблизости, высыпали гурьбой поприветствовать Эльвиру.
Она выскочила из кареты и бросилась обнимать и расцеловывать всех своих друзей и подданных.
Пока она была ребенком, отец не протестовал, что она якшается к челядью. И потому у нее не было ни мысли о том, кто кому не ровня.
Представила им и свою подругу по монастырю. Попросила любить и оберегать ее также, как они относятся к ней.
После всех этих прелюдий, на пороге появился и сам хозяин, дородный мужчина, с седеющими бакенбардами и горделивой осанкой.
– Папа! – обрадовалась Эльвира и кинулась ему на шею.
Только тогда на почти каменном лице появилась отеческая улыбка.
Констанцию проводили в небольшую комнату в дальнем крыле, где размещались все гостевые комнаты.
Эльвира проверила, все ли обустроено так, как ей представлялось. Убедилась, что у гостьи всего достаточно, оставила ее до ужина, а сама побежала гулять по дому, разглядывая каждый уголок, по которому успела соскучиться за три года заточения.