Я ни на секунду не забывала, зачем пришла сюда. А это значило, что я обязана была прыгнуть. Слишком много людей я могла подвести, отказавшись от этой сумасшедшей затеи и просто сбежав.
– Готова, – выпалила я, не дожидаясь, когда меня снова спросят.
Толчок. Падение. Слишком долгое. Темень перед глазами. Вокруг полнейшее ничего. Я словно зрение потеряла и уже не понимала, где земля, а где небо, и куда я вообще лечу. И сердце, которое сперва перестало биться, а потом быстро затрепыхалось в груди. И лишь одна мысль, вытеснившая все остальные:
«Я сейчас разобьюсь…»
Арина
– Ласточка! Если ты не проснешься прямо сейчас, то опоздаешь в школу, – послышался от двери голос мамы, которая тщетно пыталась разбудить меня пораньше.
– Мам, еще пять минуточек, – пробормотала я, не желая выплывать из объятий красивого сна.
Еще бы. Ведь только в такие моменты я была счастлива, тая в объятьях самого крутого парня нашей школы. Я только мечтать могла, чтобы подобное произошло со мной на самом деле.
– Ты опоздаешь. Но меня не вини, я пыталась, – сказала мама, уже войдя ко мне в комнату. – Дочь, а что за свинья поселилась в твоей комнате?
Голос ее не был злым, скорее принимающим нелицеприятную действительность.
– Мам, ну, не начинай. Вечером уберу, – простонала я, все же принимая сидячее положение и медленно моргая. Полностью открыть глаза все не удавалось.
Я потянулась и широко зевнула, прежде чем взглянуть на экран мобильника, ночевавшего на прикроватной тумбочке.
– Что?! Мам! Ну, я ж просила! – подскакивая с кровати и быстро мечась по комнате, закричала на родительницу.
– Ариш, это уже ни в какие ворота! Я тебя полчаса поднять пытаюсь. Но ты же у меня сова. Хочешь, я завтра тебя холодной водой оболью?
Мама тоже тяжело вставала и предпочитала в выходные дрыхнуть до обеда. Но она все же была ответственнее своей непутевой дочери и к моменту моего пробуждения уже была бодра и весела, а потому подтрунивала надо мной, совершенно не понимая всю степень произошедшей трагедии.
– Если обольешь, то и я сделаю то же самое в субботу. Только вот встану пораньше, – бубнила я, вытряхивая на не заправленную кровать содержимое шкафа.
– Вот-вот, ты встань сперва раньше, – вздохнув, проговорила мама и вышла из комнаты, скорее всего, хватаясь за сердце от творившегося беззакония.