Но не все исследователи изучают диалог через призму «Божественной комедии». Иренео Санези, например, не видит никакой связи между поэмой Данте и «Цирцеей»[7]. Однако он связывает концептуально «Цирцею» с «Причудами», видя в ней как бы их дубликат, ибо в обеих работах противопоставлены чувство и разум, материя и дух, тело и интеллект, и каждое из животных отражает в себе Джусто, а Душа Джусто отражается в Улиссе[8]. Однако, справедливо замечает Санези, и животные наделены у Джелли разумными суждениями, логикой и знаниями, в то время как Улисс, который должен представлять разум, порой нерешителен, слаб в доводах; в диалоге, по словам Санези, чувство разбивает разум и само становится разумом и спорит с исключительной силой и пылом. Но исследователь называет это ошибкой Джелли, подобной той, что встречается и в «Причудах», когда Джусто, олицетворяющий косную материю, невежество тела, ничего не знающего и не понимающего, рассуждает часто с полным пониманием и знанием и даже в состоянии научить чему-то свою мудрую собеседницу – Душу[9]. Но ошибка ли это Джелли или принципиальная позиция, в соответствии с которой предлагается признать и другие, кроме разума, потенции человека важными для его жизнедеятельности и источниками знания?
Отвлекаясь от мысли о противостоянии чувственного и духовного в «Цирцее», посмотрим на диалог с содержательной стороны. Содержание 9 диалогов из 10 пронизывает сомнение в центральном месте человека в мире – важнейшей позиции христианства, развитой потом гуманизмом. Антропоцентризм отстаивает Улисс и опровергают животные. Человек у Улисса – господин всех других животных. Животные несовершенны, у них нет разума, благоразумия и прочих добродетелей, а есть инстинкт; добродетель – это середина между двумя крайностями, это навык, приобретенный с помощью воли и разума, а у животных нет разума, все их действия идут от чувства и желания. Но идея человеческого первенства и превосходства представляется животным субъективной и выдуманной человеком, как и ряд понятий, таких, как «добродетель», «природный инстинкт» и другие, которые используются Улиссом для доказательства превосходства человека и несовершенства животных. Когда говорят, что животные действуют на основании инстинкта и природной силы, а не по благоразумию, то речь идет всего лишь о понятиях, придуманных людьми, согласно тому, что им угодно, заявляет Собака. «Вы называете благоразумием и искусством в себе то, что в нас инстинктом и природной силой». Животные оспаривают мысль о собственном несовершенстве, заявляя, что удовлетворяются собственным совершенством в своем виде. Зачем говорить о несовершенстве животных, у которых нет некоторых ощущений? Зачем кроту зрение, если это не соответствует его природе? Животные были бы несовершенны, если бы им недоставало какого-то из ощущений, свойственного их природе. Тем самым обозначен отход от традиционной иерархии в природе: нет более совершенных или менее совершенных существ, все равны, будучи совершенными в своем виде.