– Она не мертва, – ответила фигура, ее голос теперь звучал, как два голоса, слившихся в один, – Она жива. Она просто стала частью меня.
Дэвид не понимал. Он не понимал, что происходит. Он видел только, что Эмилия отдала свою жизнь ради спасения мира.
Он посмотрел на фигуру с ненавистью.
– Ты чудовище, – сказал он, – Ты убила ее.
– Я не убила ее, – ответила фигура, – Я дала ей новую жизнь.
– Я никогда тебе не прощу, – сказал Дэвид.
Он повернулся и ушел из храма, оставив фигуру одну.
Фигура стояла посреди руин и смотрела на мир. Она чувствовала боль и страдания людей. Она чувствовала злобу и ненависть Кетцалькоатля.
Она знала, что ей предстоит долгая и трудная борьба. Но она была готова к этому. Она была частью всего. И вместе они смогут сделать мир лучше.
Она закрыла глаза и начала медитировать. Она собирала энергию земли, воздуха, воды и огня. Она чувствовала, как ее сила растет с каждой секундой.
Она знала, что Кетцалькоатль вернется. И она будет готова к нему.
Она откроет глаза и посмотрит на него с любовью и состраданием. И она надеется, что он поймет свою ошибку и вернется на путь добра.
Но если он не поймет, она будет вынуждена остановить его.
Она защитит этот мир любой ценой.
Потому что она – божество.
И она – Эмилия.
Эпилог:
Прошли годы.
Мир изменился. Люди стали добрее и сострадательнее. Они научились жить в гармонии с природой и друг с другом.
В мире больше не было войн и насилия.
Люди использовали свои знания и силы во благо, а не во вред.
Храм Кетцалькоатля был восстановлен. Но теперь он был посвящен не Кетцалькоатлю, а божеству, которое помогло людям стать лучше.
Люди приходили в храм, чтобы помолиться и получить вдохновение.
Они знали, что божество всегда рядом с ними.
Они чувствовали ее любовь и заботу.
Профессор Дэвидсон, так и не простивший божество за смерть Эмилии, продолжал заниматься археологией, но больше не искал древних артефактов. Он посвятил свою жизнь изучению истории и распространению знаний.
Он часто приходил в храм и смотрел на статую божества. Он видел в ее глазах отражение Эмилии.
И он понимал, что она не умерла.
Она просто стала чем-то большим.
Она стала частью всего.