– Ну что, турнули тебя? – съязвил «заботливо» охранник.
– Меня-то нет, – приблизил своё лицо к нему Славка. – А вот тебя попрут за курение на рабочем месте.
Охранник спал лицом и спрятал папироску за спину, но вертушку открыл, и Славка с лёгким сердцем пошёл навстречу новому дню.
…Долго так продолжаться не могло. И в один из дней Светка остановила милютинскую руку с колбасой, которая собралась донести её до милютинского же рта со словами:
– Хватит давиться всухомятку, – и подсунула ему тарелку гуляша с гречкой на гарнир.
Горячего машинист не ел давно, да и гуляшик сильно уважал. Поэтому Светка и не мудрила, найдя снова знакомый путь к его сердцу. В это время, пока её «самец» поедал «приваду», она сходила в душ и, выйдя с полотенцем на голове, попросила:
– Зайди ко мне в спальню, пару чемоданов закинешь на шифоньер.
Николай сообразил, какие чемоданы придётся закидывать и перечить не стал. Организм тоже не сопротивлялся, и он, забежав в душ, поспешил «отрабатывать» завтрак.
В спальне он был просто герой, чем несказанно удивил жену.
– Ты чегой-то! – визжала она и зажимала ноги, когда он показал неутомимую работоспособность… Но радости он не ощутил. Просто опустошение, и если раньше Николай любил понежиться в постели жены, то сейчас почти сразу вышел из спальни. Светка в растерянности проговорила:
– Не поняла. Что это было? Блин, для кого старалась-то? – рассердилась она и хлопнула себя по полным ляжкам.
Уже у себя, тупо уставившись в телевизор, Милютин понял, что с семейной жизнью у него всё. Закончилась. С той поры их жизнь пошла по-прежнему. Она его не видит, он её не замечает. Последний стоп-кран сорвал машинист, и не было той силы, способной его удержать. Жена стала чужой, дети отказались с ним разговаривать. Работа уже не держала.
И покатились его дни в пьяном угаре и хулиганствах. Пока он был трезвый, молчал целый день. Но если был в запое, то вспоминал жене и то, что было, и то, чего не было. Когда у Светки случался выходной, она спешила с утра улизнуть в гости. Постепенно он становился всё более агрессивным и неуправляемым. И тогда она решилась позвонить его старому товарищу, Михалычу. Тот слушал её молча, потом обозлился:
– Ну что, угробила мужика?
В другое время Светка возразила бы, что это он, Милютин, ей жизнь угробил. Ведь никто на свете не знает, как она жила последние два года. Как рыдала по ночам, поэтому и спать стала отдельно. А ведь раньше любила засыпать на груди у любимого, вдыхая вкусный запах мужа. До того случая с человеком на рельсах он мужик был просто огонь, можно сказать, с большой буквы мужик: и внимательный, и заботливый, и работящий. Но вдруг пропало всё, и кончилось её женское счастье.