Подставить Ангела - страница 16

Шрифт
Интервал


Мы отлично пообщались, даже сыграли с папой в нарды. Он, разумеется обыграл меня три роза против одного моего, чему был страшно рад и приговаривал, потирая руки:

– Есть ещё порох в пороховницах, а, доча?

– Ты бы в шахматы с ней сразился, – смеялась мама, – я бы посмотрела, у кого ещё мозги работают как надо.

– Можно и в шахматы, – бравировал отец.

Осуществить это намерение мы не успели. Из школы вернулась Ленка – наша егоза тринадцати лет. Она наспех поела, чмокнула меня в щёку, назвав лучшей старшей сестрой на свете, и умчалась на тусу с девчонками. Вскоре пришёл братец, тоже съел мамин борщ, скупо поблагодарил и удалился в свою комнату заниматься курсовым проектом. С Данилой и прежде у нас точек соприкосновения не находилось, а теперь, когда я жила отдельно мы вообще стали посторонними, сложно было представить, что я этого серьёзного паренька когда-то забирала каждый день из садика и вела за руку домой.

Как же стремительно мчится время!

Задумалась и не сразу расслышала мамин вопрос:

– Ты ведь у нас переночуешь? Постелю тебе в Ленкиной комнате.

Хм… «В Ленкиной». Когда-то это была наша общая, девичья, комната.

– Ненужно, мам, – покачала я головой. – У бабушки переночую.

– А, ну правильно. Она что-то в последнее время всё тоскует. Обижается на нас. Хорошо, если ты её навестишь.

– Конечно, навещу. Я тоже скучаю.

Бабушку перевезли сюда, когда соседи выставили на продажу квартиру. Бывшую её хрущёвку в другом районе пришлось продать, и добавить денег, взяв ипотеку. Это казалось прекрасным выходом. Для нас возможно и так, особенно для меня, ведь я избавилась от обязанности гулять с Ленкой и проверять уроки у Данилы. А вот, бабушка через некоторое время стала жалеть о старом дворе, где остались её многочисленные подружки. Особенно после того, как мы все выросли и больше не нуждались в её заботе.

Так и не сказав маме о том, что собираюсь навестить нашу таинственную родственницу, я отправилась в гости к бабуле, благо для этого было достаточно перейти площадку на лестничной клетке.

Как же она обрадовалась! Тут же выставила на стол разнообразные сладости, в том числе мою любимую пастилу домашнего приготовления.

– Ленке не говори, – с загадочным видом просила меня бабуля, – прячу от неё. Половину того, что я приготовила, утащила – мать Тереза! Ладно бы сама, а то всё подружек угощает, будто голодающих каких.