– Кто вы? – спросила я, икнув.
– Не бойся. Ничего плохого тут с тобой не случится.
– А где бабушка Ефросинья?
– Я и есть твоя бабушка Ефросинья, – улыбнулась женщина. – А молодая, потому что такой вид после смерти приняла.
– Какой такой? – ещё сильнее струхнула я.
– На том свете мы выглядим так, словно опять в силах, здоровье, крепкой памяти и без юношеской дури в башке.
– Получается, ты умерла? – не могла я поверить в происходящее. – А как же письмо?
– Серому поручила отправить, как меня схоронят.
– Жа-а-аль… – Мне, правда, было очень жаль, что я не застала бабушку Ефросинью живой. Она, конечно, предстала бы передо мной не такой красивой, но всё равно, родной человек, а не призрак.
– Ты уж прости, что выдернула из привычной жизни, да вот беда, некому мне пост передать, – продолжила она.
Слово «пост» вызвало у меня непонятный трепет, я сразу же уточнила:
– Дом с участком имеется в виду?
– Непростой это дом, внученька. Со временем разберёшься, а пока растолкую тебе самое главное.
Я нахмурилась при упоминании времени, которое мне теперь потребуется. Почему бы раньше не подсуетиться? Мы с Ленкой и Данилой ещё детьми могли приезжать сюда на каникулы. Раз других наследников нет…
Родственница-призрак будто мысли мои услышала, сразу же дала ответ.
– Не могла я раньше. Поклялась сестре, что не побеспокою её семью. Пока жива была, исполняла, а после смерти кто же мне указ?
– Понятно, – расстроенно вздохнула я, – а насколько ты моложе бабушки Клаши?
– Старше. Почти на семнадцать лет.
– Ух ты! Неожиданно.
Было сложно представить, что мелкие будут мне указывать, что делать и как поступать. По пустякам ещё ладно – вспомнился Ленкин эксперимент с макияжем – в чём серьёзном, я даже не подумала бы выслушивать ни её, ни Даню. А у нас не такая большая разница.
– Ну, об этом ты Клавдию расспросишь. Надеюсь, узнав, что старшая сестра в земле лежит, она помягчает и не станет меня проклинать.
– Да за что же проклинать? – возмутилась я. – Прекрасное имение, любой позавидует. Не хочется бабуле тут вкалывать, никто не заставляет, а мама с папой с удовольствием бы свою дачу продали, а здесь обосновались. Вон и река неподалёку, отец рыбу ловить любит.
Улыбка призрака показалась мне зловещей, может быть, из-за того, что сквозь прозрачные зубы я увидела птичку, качающуюся на ветке яблони за окном. В общем, замолчала, кивнув на вопрос, готова ли я слушать.