– Но ты же всё решил? Я в этом не сомневаюсь. Куда-то торопился? По делам или домой?
Он слегка дёрнулся от тычка в рёбра, будто вспомнив, что вообще собирался делать. Анна понимала, что ему было несладко от того, как она меняла фокус внимания. Ничего. Потерпит. Ведь она решила взять на себя его работу. В конце концов, это он должен был проявлять инициативу, а она лишь стоять, смущённо улыбаясь, выслушивать предложения.
– Да, в принципе… всё, – растерянно почесал затылок. – Хотел маркетологам отдать кое-что и домой. А ты?
– Я тоже собиралась домой. Только сперва, наверное, заскочу куда-нибудь – поужинаю. Готовить что-то лень…
Олег хлопнул себя по животу:
– О, а я вообще не пообедал, – смущённо отведя взгляд, произнёс. – Возьмёшь с собой голодающего программиста?
Анна приподняла бровь.
«Так. Это уже почти приглашение».
– Давай. Если не против азиатской кухни. Давненько не ела вок.
– Я так голоден, что, кажется, даже холодец бы съел, – поморщившись, признался Олег.
Анна рассмеялась:
– Не трожь, это на Новый год.
Он рассказывал ей, что в детском доме еда была настолько отвратительной, что теперь у него есть целый список блюд, которые он просто не может есть.
– Хотя нет… Переборщил. До холодца ещё… Нет, не смогу, – Олег усмехнулся. – Но азиатская кухня, да, отлично! Дашь мне минут пятнадцать? Я быстро отдам маркетологам то, что они ждут, и сразу спущусь.
Вот он, наконец-то, пришёл в себя.
Анна кивнула:
– Да, я тоже за вещами заскочу. Встретимся на нашем месте.
Развернулась к выходу и, уходя, мысленно поставила галочку.
План всё же можно было спасти.
***
В кафе было людно. Пахло имбирём и какими-то сладкими специями. На развешенных экранах танцевали исполнители корейских бойс-бэндов, но лёгкая восточная музыка явно была не из клипов. По залу сновали роботы-официанты, развозившие заказы и принимающие гостей. Многие офисные работники предпочитали ужинать в бизнес-центрах, чем тратить время на готовку дома.
Олег явно оголодал и внимательно следил за дверью кухни, ожидая заказ. Когда официант ошибочно привёз им чужую еду, он заметно погрустнел.
Столы были огорожены белыми экранами с крупными иероглифами, приглушавшими шум. Можно было говорить спокойно, не повышая голоса. Анна украдкой поглядывала на спутника. Гиперактивная встреча в коридоре оказалась куда ярче, чем она рассчитывала, и теперь завязать беседу было сложнее. Это напоминало отлив: после насыщенного столкновения их разговор свёлся к паре неловких фраз.