– Бимей, подойти ко мне, – кошачьи глаза профессора сверкнули. По крайней мере, так показалось. Под вопросительные взгляды девушка отошла с ним. – Не буду ходить вокруг да около. Ты сама понимаешь, что твоя ракшес на минимуме. И тренировки будут тяжёлыми.
– Если в курсе, зачем выбрали меня? – сама того не ожидая, огрызнулась.
– У тебя все-таки есть характер? – довольная улыбка, словно сытый кот. – Я не сказал, что твоя ракшес слабая. Я говорю, что ТЫ слабая и не даёшь ей развиваться. Ты боишься её?
– Н-нет, – соврала девушка, опустив голову.
– Ясно. После занятий придёшь в чёртову рощу, договорились?
– Не совсем. Насколько мне известно, туда запрещено ходить студентам, – Кирени попятилась назад, в затылке сверлило неприятно чувство. Тревога.
– М-да, глупые профессора и глупые студенты. Будущее Манасогамы оставляет желать лучшего. Считай, что я настаиваю.
Не дождавшись ответа, Нарейн потопал на выход. А Кирени осталась стоять с бесконечными вопросами, пока ее не толкнул в плечо Теви. Девушка почувствовала себя веткой, которую легко сломать.
– Ты как? Убежала вчера и опоздала сегодня, ничего нам не сообщив. Рэм переживает, – в такие минуты глаза Теви менялись с голубого на нежно зелёный цвет, словно молодой росток.
– Всё хорошо. Вроде. Если честно, не знаю. Нарейн только что сказал прийти в рощу, – боковым зрением девушка уловила две фигуры. Они стояли неподвижно поодаль, словно тёмные статуи. Ни лиц, ни тела разобрать невозможно под серыми мантиями и такими же серыми шляпами. Точно две мышки мутировали в человеческий рост.
– Кирени? Куда ты все время уходишь? Я здесь, – Теви махнул перед лицом рукой. Этого хватило, чтобы мышки исчезли.
– Ты видел их? – глаза блуждали по потертым стенам.
– Снова странные вопросы. Ты меня пугаешь. Зачем ты Нарейну в роще?
– Не знаю, – она отмахнулась, не желая думать о странных силуэтах, странной просьбе, и странном голосе в голове. В душе скапливался ядовитый комок сомнений, приправленный плохим предчувствием. – Извини, Теви. Но разговаривать хочется меньше всего.
– Вот как? Отлично, – обидевшись, он отошел. Его можно понять. Из троих Кирени – самая скрытная. Привычка всё держать в себе из-за отсутствия нормального общения сказывалась на дальнейшей жизни. Поэтому девушка предпочитала молчать, чтобы не наговорить лишнего.