– Ещё могут пригодиться, – сказал он, и я его послушала.
Я перемерила весь свой гардероб. Мне хотелось выглядеть красиво, но я все время боялась переборщить. Что хорошо для маскарада, не подойдёт для свидания. Отбраковывая один наряд за другим, я поняла, что привычно жду обвинений в распущенности. Эта юбка слишком короткая, этот вырез слишком глубокий, только шлюхи носят розовое, это платье слишком тебя облегает… Эти фразы просто проигрывались в моей голове, каждый раз, когда я примеряла очередную вещь.
Я остановилась у зеркала и сжала виски пальцами. Глубоко вздохнула и подняла взгляд. Спокойно оглядела себя в зеркало – лицо, шею, плечи, грудь, талию, бедра, ноги.
Спросила себя: – Что я вижу?
И сама себе ответила:
– Я вижу своё тело. Своё лицо. То, что создала природа. Не моя вина, если кто-то будет считать меня некрасивой или наоборот, слишком красивой, распутной или же скромной. Я не в ответе за чужие мысли. Главное, что я сама думаю о себе. Нравлюсь ли я себе?
Несколько минут я задумчиво смотрелась в зеркало. Рассматривала черты своего лица, волосы, фигуру и все время спрашивала себя:
– Я себе нравлюсь? Люблю ли я себя? Считаю ли я себя красивой? Умной? Достойна ли я уважения?
Мне удалось ответить на эти вопросы. Да. Я себе нравлюсь. Я красива, умна и я себя люблю. И никто не будет любить меня так же сильно, как я.
Я повернулась к кровати, заваленной вешалками с одеждой и моментально выбрала себе наряд. Широкие брюки, серебристый топ на тонких лямках и невесомый воздушный пуловер из тончайшего жемчужно-серого мохера, кружевной как паутинка, с широким воротом, который открывал одно плечо. Надела серьги и кулон из крупных неровных жемчужин, подкрасила губы и свободно заколола волосы на затылке. Остановившись перед обувным шкафом, я задумалась, какую обувь лучше надеть, и решила выбрать грубоватые кожаные ботинки с небольшим каблучком. Когда я застегивала молнию на ботинке, зазвонил телефон.
– Машина у подъезда, миледи, – сказал в трубку Генри, – выходите, я жду.
Я накинула пальто, сверху на шею набросила снуд, надела перчатки и вышла из квартиры, закрыв за собой дверь.
У подъезда стоял лимузин благородного черного цвета, шофер открыл передо мной дверь, и я уселась в салон рядом с улыбающимся Генри. Я с любопытством повернулась к нему, не скрывая, что разглядываю его. Он улыбался такой знакомой улыбкой и точно так же рассматривал меня.