Я, наверное, слукавил насчет ценности тебя независимо от пола, ибо моя природа обожествляет женщин и этот автор – я – не может быть нейтрален к тому, что его читает кто-то из представителей красивого пола, ибо мы страшны и не понимаю, зачем мы вообще нужны этим богиням, что шествуют на нашей планете. Мы их недостойны, разве что только я? Да, только я. Сколько себя помню, столько я идеализировал красивых женщин реальных, литературных и экранных. Я представлял, что все происходящее в ее жизни имеет лишь одну цель – в один прекрасный момент на фоне бордового заката мы встретимся с нею, с моей очередной богиней и… мы поцелуемся, а я расскажу ей про свои наблюдения свойств стенки за набором посуды и стенном трюмо, откуда выглядывает мой друг, скорее всего я сам, но из параллельной вселенной. В 4 года это поражало меня. Каждый раз он был там. Я часто ходил увидеться, но ни разу не говорил с ним, ибо я подозревал, что он ненастоящий. Поэтому же я хранил это в секрете, а может потому, что не хотел рассеивать этот момент чистого уединения, но не одиночества, ибо я он был со мною.
Я дошел до морса, его было меньше, чем обычно, поэтому я решил купить все. Жадно перегружаю 8 литров морса из полки в корзину. Да, стоило взять тележку, знаю, спасибо читателька (зануда). Перегрузил, пригнулся чтобы увидеть есть ли еще на полке… звонит телефон, надеюсь не потерял свое вдохновение от долбанной боли, что доставляет удовольствие…
Ты заметила, читеталесса, что мы вышли за скобки и уже общаемся в самом тексте?
Возвращаемся… Я посмотрел на дальнюю стенку стеллажа и был приятно обрадован и удивлен, тому, кто на меня смотрел оттуда. Нет, это не был четырехлетний я из параллельной вселенной, а всего лишь девятый литр морса. Сори за искусственную интригу, если мне вообще удалось нагнета.. нагнету.. нагнуть… нагнести? обстановку. Интрига не совсем безосновательна: пока я тянусь за последней пачкой морса, как Индиана Джонс за своей шляпой, я почувствовал взгляд, но уже не такой хищный, а может даже нежный и теплый.