Так вот, Евгения Валериановна была старшей по дому ещё со времён закладки котлована. Ходили слухи, что, как только доводилось ей столкнуться с местной бюрократией, одним движением высоко подведённой брови баба Женя вдруг обращалась в Диву и диктовала свою волю представителям самых высоких органов и членов! И как это у неё получалось… Но факт остаётся фактом: ни с капремонтом, ни с парковкой, ни с озеленением территории проблем у жильцов не было.
По морщинистому лицу пробегала улыбка с чертовщинкой, седые лохмы развевались серебряными локонами, смрад застоявшейся урины слышался мягкостью прованских трав, даже выкрученные артритом суставы превращались в драгоценные перстни на ставших гибкими и длинными пальцах. И вуаля, документ подписан, печать стоит, дело делается…
Подобную метаморфозу Лиля наблюдала лишь однажды, но увиденное не шло из головы… И когда это было? … или показалось… этакая манкость в дряхлом теле… точно, показалось.
Лиля встряхнула головой, отгоняя призрак, потому как с утра баба Жека выглядела вполне буднично: нос крючком, зубы торчком, декольте до колена, а сама как полено… Так, по-моему, в сказках Баб Йог изображали. Да и запашок от бабы Жени исходил специфический – это уж ни в сказке сказать, ни пером описать, нечто уникальное … Как бы помягче выразиться… Допустим, персональное амбре уважаемая дама элегантного возраста не забывала полирнуть ароматом винтажного парфюма.
Вот и сегодня хитрая бабка решила не изменять привычной роли, тем более, что прикидываться ветошью было выгодно во всех отношениях. Нашла себе дурочку безотказную, Лильку, то есть.
– Покладистая ты какая, Лиличка, мне б внучку такую, уж я бы её одарила, – заливала бабка.
А Лиля думала: "Да уж, подарочек, внучкой кикиморы быть, такие гены никакой пластический хирург не перекроИт-не перекрОет. Я уж лучше так, по-соседски…"
Не дай волею случая бабе Жене услышать цокот Лилиных быстрых каблучков у себя за дверью – она уже тут как тут с пакетом разлагающегося мусора, такого же древнего, как и сама бабка. Лиле всегда казалось, что с её помощью Евгения Валериановна разгребает завалы своей былой разгульной жизни и даже, может быть, переправляет в мелкой нарезке на помойку расчленённые трупы прежних любовников, – шкафы, так сказать, разгребает. От этой бабки всего можно ожидать.