.
Сохранилось воспоминание М. К. о чтении одной из книг, созвучной его юношеским переживаниям. В письме к фольклористке В. Ю. Крупянской (1897–1985) он рассказывал 12 мая 1949 г.:
Я помню, как юношей я зачитывался романом Сенкевича «Потоп»182. Я очень любил эту романтическую эпопею и по сию пору живо представляю себе образы Кмицица, Володыевского, – «маленького рыцаря», особенно потому и пленившего мое воображение, ибо я ведь был очень малюсенький гимназистик; великолепного пана Заглобу, красавицу-патриотку Александру, пана Биллевича и т. д. Не знаю, как теперь показался бы мне этот роман, но тогда (сорок лет тому назад) я буквально бредил им. Да нет, больше сорока лет, – я был тогда еще, кажется, не то в 6‑м, не то в седьмом классе, стало быть, и все 45 лет будут. Я помню его (т. е. романа) великолепное оптимистическое заключение. «Нет такого тяжелого положения, из которого viribus unitis183 нельзя было бы найти выход». Примерно так184.
В те годы в Иркутске находились (или бывали проездом) известные народовольцы, землевольцы и другие политические ссыльные. С кем из революционеров старшего поколения был знаком и встречался Марк Азадовский?
Одним из его старших товарищей был И. И. Майнов (1861–1936), этнограф, антрополог, бывший народоволец, сосланный в Сибирь еще в начале 1880‑х гг., член редакции «Восточного обозрения» и активный сотрудник Восточно-Сибирского отдела Русского географического общества. В одной из своих статей 1930‑х гг. М. К. назовет его «крупнейшим представителем народнической этнографии»185. Вместе с А. А. Крилем и другими Майнов был создателем «Сибирского союза социалистов-революционеров», а в 1904 г. вошел в ЦК партии эсеров.
Майнов был знаком с семьей Азадовских. Весной 1905 г. Давид Азадовский, совершая поездку в европейскую часть России, привлек к себе внимание охранки. 23 апреля 1905 г. ротмистр Модль докладывал в Департамент полиции о «выезде из Москвы в С.-Петербург иркутского цехового Давида Иосифова Азадовского, взятого наблюдением в Москве от видного деятеля партии социалистов-революционеров верхоленского мещанина Ивана Иванова Майнова». Сообщение о подозрительном лице пересылается – под грифом «совершенно секретно» – в варшавский Департамент полиции с просьбой обратить серьезное внимание на «иркутского цехового» и установить за ним наблюдение