А ещё в Ринде есть поговорка «редкий, как драконья слеза». Так говорят о том, чего не бывает, или о том, что почти невозможно найти. И говорят так, ясное дело, неспроста. Действительно, мало кто в Ринде, будь то леший или водяной, гроглин или человек, видел настоящие драконьи слёзы. Во-первых, потому что дракон – само по себе явление довольно редкое, а во-вторых, если он плачет, делает это в одиночестве, и никак иначе. Да и случается пролиться драконьей слезе очень-очень редко.
* * *
Уже много лет каждый день он вспоминает о ней. И образ её всё больше ускользает из его памяти. С каждым днём он всё сильнее жаждет вновь увидеть её, чтобы вспомнить цвет глаз. О Вечное Небо, как же он мог забыть?
Рано утром, глядя на восходящее солнце, он вспоминает, как глаза её сияли словно отблески утренней росы. Он так любил ловить отражение зари в её зрачках… Она всегда просыпалась рано. Ему не нравилась эта привычка, но когда она смотрела на него, заспанного и ворчащего, нежно, разве мог он сердиться?
Затем, поднимаясь в небо, он чувствует ветер и каждый раз, слыша его шум, вспоминает о ней. Он помнит, как она танцевала над облаками, как воздушный поток кружил её, наполняя прекрасные крылья. Там, в бескрайней синеве небес, он видит отражение её глаз. Неужели они были такими же синими, как это небо? Да, он уверен, что так и было.
Он пролетает над древним морем, в волнах которого отражался когда-то блеск её чешуи. Он помнит это так отчётливо, словно было только на днях. Ещё помнит её голос, её смех. Они мчались над зелёною водой, и он пытался догнать её, а она ускользала из его объятий. Такая грациозная. Такая стремительная. Такая прекрасная. Конечно, он мог догнать, но всегда поддавался, делал вид, будто едва мог угнаться. А она смеялась! Смеялась так звонко… И солнце блестело в золотистых чешуйках, но как ни старалось, не могло сравниться с её ослепительной красотой. Он любовался её отражением в воде. О Небо, как она была хороша! Её глаза были такими же зелёными и глубокими, как это море, а может, ещё глубже и ещё зеленее.
Он мчится над безмолвными горными вершинами, чувствует холод вечных льдов. Снег белеет и искрится на солнце так же, как когда-то её глаза. Они были такими же ослепительными и чистыми, как этот снег. О, как же он боялся порою взглянуть в них… Её взор был таким пронзительным и чистым, что иной раз он не смел возразить ей, даже если хотел. Конечно, он был больше и сильнее, но никогда не смог бы причинить ей вреда.