Никто здесь никогда не появлялся, и берег всегда был пустынным.
На этот заливчик Иван наткнулся случайно ещё прошлым летом, прошагав по берегу с удочкой в руках в поисках «клёвого» места.
Заливчик для рыбалки не подходил, он был слишком мелким и тёплым для того, чтобы в нём водилась рыба, поэтому сюда заходил один лишь малёк. Зато вид на реку и противоположный берег завораживал.
Река здесь делала изгиб и упиралась в Калапову гору, облачённую плотной порослью елей и пихт. По преданию, название горы связано с тем, что когда-то на ней разбивал шатры хан Калап.
Встречаться вместе Иван и Тоня стали месяц назад, с середины апреля, когда семья Тони переехала сюда, в маленький посёлок Стрелка, в дом умершей бабушки.
Это было так неожиданно для Ивана, что он, увидев её в первый раз выходящую из своего дома, остановился, как вкопанный, буквально окаменев от непредвиденной встречи. Он стоял и смотрел на неё во все глаза, потеряв от внезапности и удивления дар речи.
Они учились в одном классе, и Иван давно стал тайком заглядываться на Тоню.
В школе Иван видел её всегда только на расстоянии, в стайке подружек. Подойти к ней, заговорить о каких-нибудь пустяках, как это делали другие парни, для него было почему-то затруднительно, не находилось ни повода, ни удобного случая, ни слов.
Лишь однажды, на новогоднем вечере, с большим трудом преодолев в себе робость, сильно волнуясь, Иван всё же отважился пригласить Тоню на танец. На протяжении всего танца он молчал, как рыба, так и не решившись произнести ни единого слова. Иван старательно глядел в пол или в сторону, боясь встретиться с девушкой взглядом, словно этот взгляд мог поразить его насмерть.
Потом, весь остаток вечера с ней уже танцевал Валька Кудин из старшего класса.
Валька был сыном начальника смены, в которой трудился отец Тони, сталевар Савелий Степанов.
Иван тогда разозлился на Вальку и, не дожидаясь окончания вечера, ушёл домой. Внутри него всё кипело и клокотало. Он шел и убеждал себя, что шансов на дружбу с Тоней у него, конечно же, нет, и не будет никогда. И зря он сегодня пригласил её на танец. О ней нужно забыть навсегда.
Продолжая пялиться на Тоню округлившимися от удивления глазами и молчать, он, наверно, выглядел тогда глупо со стороны. Но Тоня словно и не заметила его состояния, заговорила первой: