Двери открылись. Мама подняла коляску с беснующимся в ней ребенком и сделала шаг к автобусу. Настя орала и извивалась, пытаясь вырваться, пытаясь дотянуться до маминой руки, держащей коляску. Впервые в жизни пытаясь осознанно сделать маме больно, чтобы та услышала ее, чтобы поняла, чтобы остановилась.
Потому что входить в автобус нельзя!
Потому что это опаснее, чем злобная собака, которую они с мамой встретили однажды за гаражами. Собака только страшно лаяла и рычала, но и сама боялась людей не меньше, чем люди ее.
Потому, что это опаснее, чем когда они с папой застряли в лифте.
Потому что это опаснее, чем когда папа забыл пристегнуть ее ремнем, и поймал ее, уже вываливающуюся из коляски, в последний момент.
Потому что это опаснее всего на свете!
Темное колеблющееся полотно, густое, как кисель, полностью покрывало потолок автобуса. Черные щупальца тянулись от него к каждому, КАЖДОМУ человеку в автобусе, и над КАЖДЫМ висело по крупному черному облаку, толстой пуповиной связанному с облаком под потолком.
И лица людей были… Неправильными! Ни тени улыбки, ни искорки в глазах. Только усталость, злость, неприязнь и недовольство. Только негативные эмоции, ничего позитивного.
Люди питали это, и оно в свою очередь подпитывало темные пятна над головами пассажиров.
Облако подавляло радость. Облако вызывало злобу и нагоняло тоску. Настя чувствовала, как в облаке что-то перемещается из одного конца автобуса в другой. Как будто ищет кого-то. Ищет, кем овладеть, кого сделать вместилищем своей черной мощи. Облако еще не выбрало, но Настя не сомневалась, скоро выберет. Самого слабого и легко внушаемого, или наоборот самого сильного, и потому самого опасного для остальных. Оно выберет! Оно кинется на него, и тогда произойдет что-то страшное!
И когда это случится, им с мамой лучше быть подальше от этого автобуса, а уж никак не в нем. Ведь это может облепить голову мамы! Мамы, над которой ни разу не появлялась эта страшная, липкая черная гадость.
– ДА УСПОКОЙСЯ ТЫ! – крикнула мама, таща раскачивающуюся коляску к автобусу. Она никогда не кричала на дочку. Ни разу не повышала голос. Никогда!
И взглянув на маму сквозь пелену слез, Настя увидела это у нее над головой. Маленькое, но стремительно разрастающееся облако. И в этот момент Настя поняла, что