Перо в лапках муфлишки слабо переливалось, и его пушистые ребрышки подрагивали от дыхания Лапочки и трекотания норны.
– Перо большого глифа. Где ты его нашла? – вгляделся муфель в находку.
– Оно здесь валялось, на этом дивном ковре. Пожалуй, оставлю себе. Наверное, это перо глифа самого Хранителя!
– А больше, кроме Афи, никого не слышала? – настаивал Хомиш.
– Никого. Чего пристал? – Лапочка все же прислушалась на всякий случай. И после выдохнула и подтвердила: – Никого и ничего. Только вода шумит и свечи трещат. О, радость! Значит, великантеры ушли.
– А голос?
– Чей голос? Шэма? Он что-то сказал?
Лапочка отвлеклась от пера и пригляделась к телу на кровати. Грудь оборотня едва вздымалась, но опухшие, красные веки были недвижимы. Лапочка положила изящную находку на кресло рядом с собой, встала и, склонившись, дотронулась до руки оборотня.