Он берёт мою руку. Не сильно. Без претензий. Просто держит. И в этот момент я понимаю, что это – и есть кардиология. Не профессия. А способ чувствовать. Без слов. Через прикосновение. Через тишину. Через то, как сердце вдруг перестаёт биться, а потом начинает – по-другому.
18:05.
Он везёт меня домой. В машине играет старая французская песня – голос певца тянет каждую строчку с такой нежностью, будто боится спугнуть момент. Он поёт про искру под кожей, про что-то, что зажигается тихо и остаётся надолго. Я не знаю языка, но понимаю всё. Даже больше, чем хочу.
Мы почти не говорим. В салоне тепло, фары плывут мимо, как будто кто-то сверху подрисовывает вечер. Его рука на руле – спокойная, сильная. А внутри у меня всё колышется, как чай в чашке, которую поставили слишком резко.
Он паркуется. Мы сидим в машине, не выключая двигатель. Без суеты. Без «ну я пошла». Без этой дурацкой спешки, от которой всё хорошее рассыпается. В окне отражаются фонари, и я вижу нас двоих – рядом, в одном кадре. И на стекле, будто между строк, возникает мысль: «возможно, это начало».
– Варя, я рад, что сегодня состоялось. – Его голос мягкий. Не для эффекта – для меня.
– Я тоже, – отвечаю. Не быстро. Словно это что-то важное, что нужно донести до конца.
– Можно я повторю это как-нибудь?
Он смотрит в глаза, не щурится, не улыбается дежурно. Просто ждёт. И я вдруг понимаю: не боюсь. Не этого взгляда. Не паузы. Не чувства.
– Я буду рада…
Он улыбается. Не как в кино. Не как герой. А как человек, который, может быть, пришёл в твою жизнь не временно. И в этот момент – мне вдруг совершенно не страшно. Совсем.
19:10.
Я дома. Тучка встречает меня, как всегда, деловито. Сначала – инспекция обуви. Потом – обнюхивание манжет. Взгляд: “Что ты там забыла среди людей?”
Я сажусь на край дивана. Снимаю пальто. Развязываю шарф. Варвара, ты только что вернулась с первого свидания. И не разочарована. И даже… счастлива.
– Не привыкай, – шепчу я сама себе. – Это может быть иллюзия.
Пауза.
– Или… не привыкай отговаривать себя от счастья?
Тучка запрыгивает ко мне, кладёт голову мне на колени. Я глажу её по спине. Она мурчит. А я улыбаюсь. Без причины. Просто потому, что сердце стучит иначе.
А это, кажется, и есть кардиология. Настоящая.
00:12.
Квартира тиха, только холодильник гудит в своей холодной уверенности, и где-то в углу Тучка храпит так, будто от неё зависит устойчивость Вселенной.