Как давно это было.
Я вспомнила, как мы их выбирали. Я практически настояла, Алексей согласился. Вспомнила тот самый момент, когда я деловито расхаживала по магазину и заставляла молодого парня-консультанта показывать нам всё новые и новые образцы. Он бегал туда-сюда, таскал рулоны.
Моя дотошность.
Моя пресловутая дотошность.
Наверное, и она сыграла роль в сегодняшнем изгнании меня из дома. Если бы давала мужу хоть немного свободы выбора. Если бы спрашивала его совета. Но я не спрашивала. Просто указывала на нужные продукты, предметы, решения. Считала себя умнее всех. Я руководила. Настаивала. Всё по моему и никак иначе.
Кто-то оказался не таким дотошным и категоричным. Не таким жёстким в решениях, более слабым, более покладистым… добрым и ласковым.
Кто-то, с кем мой муж почувствует себя настоящим мужчиной.
Он себя мужиком не чувствовал рядом со мной. Но я этого реально этого не замечала. Или не хотела замечать.
Как так допустила?
Самоуверенность сгубила.
Я даже не могла предположить, что мой Алексей, практически подкаблучник, как иногда смеялись мы в кругу друзей, окажется человеком выбросившим меня из дома.
Может быть, зря я ушла?
Может пойти, повиниться, унизиться, попросить?
Зачем гордость свою не прикрутила? Зачем взяла чемодан и ушла?
Может не поздно?
Поздно, Лиза. Забудь.
У него – другая баба. Вот тебе самый верный ответ.
Ни ты, ни твоя внешность, ни волевой характер тут ни при чём.
Здесь другое и против этого не попрёшь.
Открыла чемодан, сверху на одежде шкатулка с драгоценностями.
Открыла, глянула – всё на месте.
На, Лиза, забери своё золото и бриллианты, только уйди с глаз долой.
Осточертела, опротивела, опостылела.
Я села на кровать.
Не могу больше плакать. Выплакалась и ладно. Нужно теперь думать как дальше жить.
Встала, начала доставать из чемодана свои вещи. Про некоторые даже забыла, что они есть.
Заработалась.
Ну а что я могу сделать, если моя работа, моя любимая работа, выжимает меня, как мочалку. До капли выжимает. Не остаётся ничего.
Пока работала, сын вырос и уехал, дочь вышла замуж, уехала. Мама с отцом умерли.
И всё это пока я работала. Между делом, так.
Думала, вот-вот остановлюсь, отдышусь немного. Думала, да куда они все денутся. Они семья моя, мы всегда будем вместе.
И вот, сижу одна в чужом доме, а кругом никого.
Никогошеньки.