– А это пригодится, – вслух произнесла она и спрятала предмет под матрац. – Надо убираться отсюда, пока не поздно.
Неля Петровна, уходя вечером домой, зашла к Дмитрию сдать свою смену. Произошедший погром в палате Амелии сильно взволновал её. Подобных происшествий она не видела со времён первого рабочего года. Но больше всего её удивила реакция коллеги, а точнее её отсутствие. Облокотившись на косяк двери, она обратилась дрожащим голосом к невозмутимо сидевшему в своём кресле наблюдателю, не отрывавшему взгляд от мониторов.
– Ну и что ты думаешь это было? Магнитная аномалия? – бросая неодобрительный взгляд, поинтересовалась санитарка. – Почему её действия остались безнаказанными? Ты же знаешь, что у нас положено за такое поведение. По инструкции она должна быть наказана по всей строгости внутреннего распорядка, – перевалившись на другую ногу, она продолжила в несвойственной себе манере. – Мне ещё пожаловалась Евгения Александровна, что Амелия, ввиду отсутствия наказания, ведёт себя крайне вульгарно и раскрепощенно.
Весь поток вопросов и возмущений, прилетевший в его сторону, был проигнорирован. Он не привык отчитываться перед подчинёнными о принятых им решениях и очень злился, когда ему задавали неудобные вопросы. После молчаливой паузы она продолжила.
– Что с тобой происходит? Я не узнаю тебя! После появления этой пациентки ты будто находишься не в своей тарелке. У неё что, иммунитет? Она тобой манипулирует, управляет, словно ребёнок мягкой игрушкой.
– Почему вы так строги к ней? Неля Петровна, дайте ей немного времени оклематься, – ответил он.
– Я ничего не понимаю. Мы давно работаем вместе. Ты всегда был жесток, непоколебим и молниеносно пресекал любые проявления агрессии со стороны пациентов, давая им понять, кто в доме хозяин и что у нас не приют, а серьёзное учреждение. Теперь она подумает, что ей всё будет сходить с рук.
– Как давно мы вместе работаем? Сколько времени я тут нахожусь? – неожиданно спросил Дмитрий, повернув голову в сторону окна, за которым на Землю надвигалась тьма.
– Неважно. Важно, то, что нам делать дальше и как себя вести. И что ты всё время торчишь перед камерами? У тебя что, семьи нет?
– Семья погибла по моей вине. Мне некуда больше идти. Поэтому я здесь.
Его слова прозвучали так неожиданно хладнокровно, что уставшая женщина онемела и впала в ступор.