В понедельник это делает мистер N. Это, конечно, не принципиально, но я стараюсь не путать ни мужчин, ни окружающих. Понедельник, вообще, день, когда я ни для кого не существую. Меня видят и слышат лишь N и персонал этого дурацкого ресторанчика. Как будто я призрак. Как будто меня нет на самом деле, а может, меня и правда нет. Разве это всё – мой выбор?
Скорее всего, персонал считает нас семейной, ну или, на крайний случай влюблённой парой и, само собой, своими постоянными клиентами. Я им мило улыбаюсь, особенно мило улыбаюсь официанту Эдуарду. У него карие глаза, а я люблю кареглазых мужчин. Официантик краснеет и не знает, куда деться от моего взгляда, прямого и провоцирующего. И неинтересно мне, что думает официант или весь творческий коллектив этого ресторанчика вместе с хором и уборщицей тётей Мотей, могут даже считать меня шлюхой. Свобода мысли, чёрт бы её подрал.
Я всегда прошу, чтобы наш столик обслуживал Эдуард, ссылаясь на то, что он самый внимательный из официантов. Это, кстати, не соответствует действительности, Эдуард и официант – вещи несовместимые. Эдуард каждый раз соглашается и каждый раз остаётся ни с чем, мистер N скряга и жмот, чаевых принципиально не оставляет. Для меня остаётся загадкой, почему Эдуард каждый раз соглашается, может, его тешит мой комплимент «самый внимательный официант». А может, он просто работает за идею, не за деньги.
Рассуждать обо всём этом время у меня есть, потому как Мистер N в это же время выскребает из кошелька мелочь, чтобы тютелька в тютельку расплатится по счёту.
– Зачем есть салат с креветками, когда можно с курицей?!
– Давай возьмём чайник чая с мятой.
– Ты первое или второе будешь?
«Я, чёрт возьми, и первое, и второе, и компот с креветками. Не хочу я твой чай с мятой. Тебе вообще нельзя с мятой, у тебя жена второй год у массажиста супружеский долг отрабатывает. Жадина-говядина», – мысли, лишь внутренний диалог, вслух всегда «да, кончено».
Ну и чёрт с ним. Пусть сидит шабарчит. Время идёт и ладно.
Официант мимо прошмыгнул. Глаза карие свои прячет.
Эх, мой любимый и единственный мужчина – кареглаз, настолько кареглаз, что околдовывает меня каждым своим взглядом!
Околдовывал…
N однозначно не кареглазый, иначе бы я заметила и запомнила.
N допивает весь чай до конца, он, вообще-то, платил за него. Дайте ему добро, и он оближет все тарелки и выжмет чайный пакетик до последней капли.